Строматы

Мир в объятиях и поцелуях.
Парень обнимает любимую девушку и целует.
Муж прижимает к сердцу жену и целует.
Мама осторожно берет в руки младенца и нежно целует.
Ребенок целует маму.
Дочка целует отца.
Бабушка целует внука.
Подружка целует подружку.
Друг целует друга.

Люди целуются, потому что хотят целоваться.
Ежедневно, ежечасно, ежесекундно расходуются миллиарды поцелуев,
и от этого мир крепнет, радость увеличивается, жизнь приукрашивается.

Поцелуи – тема для поэзии, для искусства.
Первый поцелуй.
Горячий поцелуй.
Исцеляющий поцелуй.
Небесный поцелуй.
Поцелуи бывают разные, но они еще не стали темой
для психологии, для физиологии,
для медицины, для философии, а жаль.

Что есть поцелуй?
Хотя все поцелуи имеют нечто общее,
с чем и связаны их последствия,
но тем не менее невозможно описать их абстрактно,
ибо все они имеют только конкретные проявления и такие же последствия.
Потому лучше говорить об определенных группах поцелуев.

Внешне поцелуй выглядит так:
губы одного человека соприкасаются к какой-то частью тела другого
и стараются в течение одного или нескольких мгновений
втянуть из него в себя и влить из себя в него
что-то очень важное, что влечёт за собой неимоверное удовольствие.
Но так как целующий может чувствовать нехватку втянутого,
то может повторить поцелуй много раз.
Но это только внешне.

Нечто общее, что сопровождает все поцелуи,
заключается в следующем.
Если поцелуи обоюдные, то есть, целоваться хотят обе стороны,
то они вливают друг в друга часть своей психической энергии,
что переживается ими как любовь, как радость, как блаженство и как страсть. Обоюдность усиливает эти переживания.
Если же поцелуи односторонние,
то та же самая психическая энергия доставит каждому разные переживания:
тот, кто целует другого против воли другого,
поступает как насильник,
потому энергия, которую он вымогает,
превратится в переживания
недовольства, злобы, раздражения, похоти, разочарования.
А тот, которого целуют против его воли и даже насильно,
будет переживать возмущение, недовольство, раздражение,
ненависть, злобу, брезгливость.

Истина поцелуев в том,
чтобы проявить и утвердить любовь друг другу,
дарить друг другу радость,
духовное и телесное переживание блаженства и удовольствия.
Поцелуи есть
одно из прекрасных проявлений чувств
любви, уважения, почитания, сострадания, надежды.
Поцелуи свершаются между двумя:
двое целуются и тем самим создают между собой
свой мир, свой интим, свою взаимность.

Сейчас я нахожусь на высоте 9 тысяч метров, ближе к небесам,
лечу в Благовещенск.
Из иллюминатора самолета вижу яркие звёзды.
А внизу горят огни городов.
Мне хорошо, люблю высоту, люблю звезды,
хочу их целовать и обнимать,
они такие красивые и так заманчиво мне улыбаются.

На маленьком столике перед креслом стоит компьютер
и пишу эту зарисовку о поцелуях.
А звезды нашептывают,
чтобы написал я о качестве небесных поцелуев.
Только здесь, на этой высоте, говорят они, можешь писать о небесных поцелуях.
Но знаю ли я эти поцелуи?
Вспоминаю, как я целовал Пику, как она целовала меня, как мы целовались. 
Были ли они поцелуями небесными?
Ни все, конечно, но среди бесчисленных поцелуев,
которые мы дарили друг другу,
были особые поцелуи, особо чувственные,
они доставляли нам блаженство, радость и вдохновение.
Назову их небесными, ибо других не знаю,
и лучше расскажу, как это происходило, чем описать их обобщенно.
Вспоминаю действительность пережитого.

Она сидит передо мной, и мы вместе готовим макет журнала
«Три ключа», она – его редактор.
Перебираем рукописи.
Складываем их по содержанию, по алфавиту, сочиняем рубрики.

Мой взгляд останавливается на ее пальцах,
мне кажется, что они самостоятельные существа
и действуют независимо от ее воли.
У неё нежные руки, пальцы длинные.
Они стараются захватить рукописи, лежащие на столе,
но листки не подчиняются,
а Пика в это время что-то мне объясняет,
не обращая внимания, чем заняты ее пальцы.

Я заворожен пальцами.
Беру ее ладонь и нежно целую каждый пальчик.
Пика забирает руку и требует, чтобы мы продолжили дело.
Но во мне пробуждаются чувства, сердце наполняется истомой.
Мне сейчас хочется только одно:
обнять ее и поцеловать.
Хочу раствориться и исчезнуть в ней, или вобрать ее в себя.
Потому придётся прервать дело.
Но надо брать разрешение у Пики.
Смотрю ей в глаза, смотрю умоляюще, и прошу:
«Пика, можно поцелую тебя!».
Она чувствует мою мольбу, и промурлыкивает:
«Ммммм»,
то есть, якобы нет, но ты попробуй.

Я встаю, приближаюсь к ней.
Вся моя нежная,
совсем не плотская
любовь
потоком приливает в кончики пальцев моих рук,
они наполняются до предела и каждый из них начинает пульсировать.
Они осторожно, нежно, ласково залезают в волосы Пики,
притягивают ее лицо
и мои губы с трепетом приближаются к ее щекам.
Пика не сопротивляется.
Целую в щечку осторожно, мягко,
потом также целую под ушко, под затылок.
Целую волосы, глаза, лоб.
В моих поцелуях страсти очень мало.
Она есть, но влечет меня не она,
а душа моя.
Душа моя не спешит.

Она как будто проверяет качество каждого поцелуя,
одобряет и даёт разрешение на следующий.

Вся моя сущность стремится
доставить Пике Радость и наслаждение.
И то же самое забираю взамен.
Целую ее губами, наполненными чистой любовью,
и Пика (я ведь чувствую) после каждого поцелуя
переживает мгновенное насаждение миллиона мурашек,
и она сжимается от невыразимого удовольствия.
Губы мои еще успевают между поцелуями нашептывать:
«Любимая моя… Жизнь моя… Радость моя… Спасибо… Спасибо…»

Руки прижимают ее к груди,
они действительно желают забрать ее целиком, вобрать ее в себя, во внутрь.
Потом возвращаются
в поседевшие от заботы обо мне и обо всех волосы и шарят там,
как запутавшиеся в густых лесах.

А губы мои продолжают собирать
тёплые, пульсирующие жемчужины, которые спускаются свыше.
Они фиолетовые, розовые.
Я впитываю запах поцелуев,
их вкус, аромат,
и пьянею.

Полусознательно стараюсь,
чтобы каждый из моих поцелуев стал
миниатюрным произведением искусства.
Таким, которые утонченные хозяйки ставят на полочки для любования.
У Пики есть свое хобби:
она собирает маленьких ангелочков,
они разные, и каждый прелестный.
Пусть мои поцелуи станут такими же прелестными вещицами.
Их на полочки выставить невозможно,
но есть сокровенные полочки души, пусть они разместятся там.

То и дело в голове моей мелькает мысль,
что через мои губы
мое сердце, моя душа целуют ее сердце и душу.
Искра Божия, которая во мне,
целует искру Божию, которая в ней.
Обласкивают Пику мои руки,
но эти руки не совсем мои,
они руки моего Создателя,
и через меня
сейчас
обласкивает ее Он.
Это Его воля, чтобы руки мои скользили
нежно и осторожно
по ее щекам, ушкам,
обласкивали шею, подбородок, затылок,
а пальцы запутывались в непроходимых джунглях.

Это наслаждение не длится долго,
но сравнивается с вечностью.

Пика первая осторожно отводит меня рукой в сторону.
«Хватит, хватит…» – говорит она нежным голосом.
Конечно, не хватит,
но такие наслаждения требуют жертву:
надо научиться любить всех, творить Благо для всех,
чтобы иметь право на такие мгновения небесного наслаждения.
Я подчиняюсь ей, возвращаюсь на своё место.

Нужно пару минут, чтобы прийти в себя,
осознать, где находимся.
Мы уже не те, кто были минуту назад, мы другие.
В душе играет музыка сфер.
Переполняет вдохновение.
И журнал, который мы сейчас подготовим, будет тоже совсем другим,
каждая ее страница понесёт читателям
аромат наших небесных поцелуев.

Это состояние души нельзя спутать с тем,
что мы переживаем при телесной страсти.
Пусть напишет об этом тот, кто больше об этом знает.

26.03.2019

32 160

Говорят, одно из несохранившихся до наших дней произведений Плутарха, древнего греческого философа (45-127 гг.), называлось так: «Строматы». Спустя несколько десятилетий, Климент Александрийский (Тит Флавий Климент, 150-215 г.г.) тоже написал сочинение из 7 (или 8) книг под общим названием «Строматы». И хотя слово это стало в какой то степени распространенным, тем не менее, в дальнейшем никто книгу под таким названием не писал. Я облюбовал слово «строматы» и давно задумал назвать им свод своих мыслей, которые наиболее соответствуют его содержанию. Но так как все мои размышления, какими бы разносторонними они ни были, крутятся вокруг одного и того же, то точное название им может быть только – «Педагогические строматы».

Что означает слово «строматы» и каковы особенности сочинений и мыслей под этим названием?

Климент Александрийский на примере своих «Строматов» дает поучительные толкования, от которых мои «Педагогические строматы» далеко не уходят. Они выдерживают также те определения, о которых говорят специалисты по духовному учению Климента Александрийского, Потому воспользуюсь их мнением.

В переводе с греческого слово «строматы» (Στρώματα), означает: подстилка, ковер; смесь разных лоскутьев, из которых сшит разноцветный ковер. Слово применяется для обозначения записной книжки, заметок для памяти.

Вот что пишет Климент Александрийский:

«Этим достопамятностям (т.е. книгам «Строматы» – Ш.А.)… придан вид узорчатых ковров. В них мы постоянно переходим с предмета на предмет, говорим как бы об одном, но при этом указываем на иное».

«Луговые цветы растут, как им вздумается…Точно так же мы, поскольку записываем предметы по мере их припоминания и не следуем какому-либо определенному порядку или последовательности изложения, но напротив, намеренно их смешиваем, наши заметки по форме столь же разнообразны, как и луг».

«Строматы» не связывают его (читателя – Ш.А.), не лишают собственного взгляда на дело и не будут в обиде на него, если он присоединит к ним и свои личные рассуждения». «Подобно веяльщику, отделяющему зерно от мякины, и наш читатель должен почаще пропускать пшеницу сквозь решето и очищать ее от сора».

Исследователи Климента Александрийского и его учения говорят, что его заметки и воспоминания составлены на основе своих же записных книжек. Мысли в «Строматах» он записывает так, как они приходят ему на ум. Исследователи указывают еще на одну особенность: «Строматы» Климента Александрийского имеют природу голографическую: каждая их часть до некоторой степени отражает целое. Прочитав одну или две книги, говорят они, можно в других книгах не раз встретиться абсолютно со всеми идеями, изложенными автором с разной степенью подробности.

Мои «Педагогические строматы» тоже такого рода: – в них я постоянно буду переходить из одного вопроса на другой; – о чем бы я не размышлял, всегда буду иметь в виду мою судьбу – гуманную педагогику; – буду писать так, как мысль придет на ум; – но вопросы и мысли намеренно смешивать не буду, ибо они будут смешиваться и без моей воли; – не обойдусь без голограммного подхода; – у меня тоже нет никаких намерений лишить читателя собственного взгляда на вещи, затрагиваемые мною; – и буду рад, если кто-то, отталкиваясь от моих мыслей, продолжит свой поиск и придет к своим выводам.

В заключение, воспользовавшись мыслью Климента Александрийского, осмелюсь сказать: «Заметки эти, в некотором смысле, подобны первой искре, зажигающей огонь», поскольку готовый к восприятию гуманной педагогики читатель «будет вознагражден за потраченные усилия, и исследование пойдет ему на пользу».

Дорогой Читатель! Вы можете помочь мне, чтобы у меня действительно получились строматы, если будете задавать вопросы обо всем, что только связано с педагогикой. Я не обещаю, что смогу ответить на все ваши вопросы, может не хватить опыта и познания, но те, на которые я смогу ответить, станут лоскутами разноцветного ковра. Заранее говорю вам «спасибо» за сотрудничество!

*** Где происходит жизнь? Многие скажут: – Там, где живые люди со своей деятельностью, со своим общением, со своими устремлениями. Конечно, это жизнь. Но это не вся жизнь. Все, что мы видим и в чем мы находимся, с кем общаемся и чем занимаемся – есть внешняя жизнь. Но она имеет матерь, ее рождающую. Это есть внутренняя жизнь, жизнь во внутреннем, духовном мире человека. Если внешняя жизнь для всех видима, осязаема, материальна и объективна, то внутренняя, духовная жизнь закрыта, она индивидуальна, субъективна и нематериальна. Духовный мир каждого человека наполнен жизнью, при том, весьма богатой и многосторонней. Часть своей субъективной, внутренней жизни каждый человек выносит во внешний мир, утверждает и предлагает другим. Так люди начинают взаимодействовать. Та часть, что человек выносит из субъективного духовного мира во внешний мир, вливается в общий поток частей духовной жизни миллионов других людей и становится объективной реальностью. Таким образом, внешняя жизнь есть сумма проявленной части духовной жизни людей Земли. Так мы творим общую социализированную жизнь. В ней наша воля старается вовлечь в свое пространство деятельности волю других людей; другие тоже стараются вовлечь нас в пространстве своей воли. Мы чувствуем, что нуждаемся друг в друге, а может быть, и родились друг для друга, в силу чего возникает естественная тяга к единению. В духовном мире жизнь происходит в уловном времени и пространстве, в воображении. События и переживания изменяемы и повторяемы, они не есть факты. Но как только те же самые события и переживания будут свершены во внешнем мире, они станут фактами и будут привязаны к конкретному времени и пространству, а также обстоятельствам. Внешняя жизнь не остается безпричастной к духовной жизни каждого человека. Жизнь эта питает душу, преобразовывает духовный мир, обогащает и развивает ее. Но может влиять и разрушительно. «Добрый человек из доброго сердца своего выносит доброе. Злой человек из злого сердца своего выносит злое» – сказал Иисус Христос. Отсюда вытекает обратная мысль: добрый человек из внешнего мира вбирает доброе; злой же человек впитывает злое. Задачи учителя: 1. Направить сознательное внимание учеников на свой духовный мир, помочь им научиться жить достойной жизнью в своем духовном мире. 2. Научить смело утверждать во внешнем мире свои лучшие воображения и устремления, направленные на общее благо. 3.Научить учиться у внешней жизни, обогащать свой духовный мир лучшими, светлыми реалиями внешнего мира; взращивать в учениках любовь к жизни и заботу о ней. Учителя учат нас: «Работай для жизни и сознания чистоты. Оставьте все предрассудки – мыслите свободно. Не уходите от жизни, ведите себя верхним путем. Отойдите от жизни мертвой. Живите полной жизнью и испытывайте. Любите жизнь, сверкающую душами в оправе сияния Божества. Утвердитесь в росте мощи вашего духа. Учите на признаках жизни Премудрость Творца».

*** Счастье жизни, где ты? Как мне тебя найти? Отвечает счастье: Будь творческим. Творчество есть разрешенное Богом «вторжение» в Его тайны, чтобы людям досталась нужная им Истина. Творчество понесет тебя на крыльях. Творчество поможет тебе узреть и открыть невидимое и новое. Творчеством будешь обновлять жизнь и для себя, и для мира. В творчестве познаешь глубину своей души. Творчество укажет тебе на твое предназначение. Творчество доставит тебе радость, поможет перенести гору утраты. В творчестве познаешь счастье жизни.

Учитель! Устреми своих учеников к творчеству, сделай их счастливыми. Учитель! Помни аксиому гуманной педагогики: Творчество воспитывается творчеством. Сказано: «Через искусство имеете Свет».

*** Счастье жизни, где ты? Как мне тебя найти? Отвечает счастье: Пусть творение добра станет естеством твоей природы. Пусть чувства служения на спасение людской души станет заботой твоей. Направляй уродливое к прекрасному. Помоги твоим друзьям и всем, кто тебе окружает, устремится к благу. Пусть в мыслях твоих куется счастье людей Земли. Так достанется тебе высшее и возвышающее твою душу счастье жизни.

*** Владыка! Не устоял я перед миром соблазнов, и закрались в мысли мои клопы, червячки, саранча. Клопы разрушают целостность. Червячки высасывают мощь. Саранча наводит тьму. Тускнеют мои мысли, спотыкаются на пути к Свету. Пошли помощь!

Пошлю стаю – пчел, светлячков, муравей. Пчелы восстановят целостность, поразив клопов. Муравьи вернут мощь, сожрав червячков. Светлячки наполнят светом к ужасу саранчи. Но закрой впредь глухо все щели тварям нечистым. Будь слепым для дурных зрелищ. Будь глухим для дурных звуков. Будь нем для слов скверных. Но будь открытым зову сердца и голосу духа. Мысль закаляй в огне надземном, мышление приложи к творению красоты жизни земной.

*** Ученики мои! Нам сказано: «Улучшайтесь постоянно!» Вот я сожгу в себе раздражение и обрету дар терпения, а вы последуйте за мной! Чувствуете, что с нами происходит? Сердца наши приближаются друг к другу. В глазах наших засветилась доброта. Познаем счастье единения. Шаг наш становится шире. Запомним, друзья: спокойствие духа испытывается мелочами жизни. Хочет ли кто поменять эту благодать на обратный путь?

*** Коллега! Копаясь в мудрых книгах, я нашел Зов Небес и спешу сообщить тебе. «Неси сой светильник. Учи счастью красоты. Учи счастью знания. Учи счастью любви. Учи счастью слияния с Богом. Учи любить духовный мир.

Учи улыбаясь. Созидай торжествуя. Ухо песне открой.

Учить и любить – явление милости Бога.

Иди, не сомневаясь, не оборачиваясь, не являя страха. Легче иди, радуйся больше, иди горным путем».

Коллега! Затрепетала ли твоя душа? Возликовало ли твое сердце? Тогда Зов этот к тебе. Пусть в твоем творчестве расцветет каждое его слово, и тогда преобразится мир, познавши радугу счастья.

*** Заманили меня чужие заросли и забыл о своем саде. Возмущенный голос сердца, наконец, достучался до моего сознания: «Посмотри, что у тебя там творится!» И что я вижу?! Сорняки переросли лилии и розы! Бурно цветет в саду моем обида, губит радость, распространяет эманацию беды! Самость, возвысившись над всеми, уничтожает единение! Гнев топчет правду и грозит градом! Воняет! Как ветер, гуляет в саду праздность! Над садом моим висят тучные облака заблуждений и страстей! Через них с трудом проникают лучики Солнца. «Вот, видишь! – возмущается сердце – Что будет, если Бог, прогуливаясь мимо, захочет отдышаться в твоем саду?!» Я ужаснулся! Бог возмутится! Богу не понравится! Он невзлюбит меня! Нет, нельзя, что это произошло! Я спасу себя, я уничтожу свое настоящее, которое сулит мне такое будущее! Не медля, я вырываю сорняки, жгу их. Мне больно, мне трудно, но надо превозмочь себя! Надо успеть, пока Бог, прогуливаясь в своем Царстве, не заглянул в мой сад!

*** Ученики мои! Хочу довериться вам. Давайте создадим сообщество устремленных в Будущее! Люди блуждают в прошлое, а мир нуждается в устремленных в Будущее! Не учебниками жив человек. В них нет горизонта. А устремленным в будущее нужны горизонты, там наше завтра. Зачем ждать, когда завтра само нагрянет, давайте перетянем его на сегодня! В учебниках застряли знания вчерашнего дня. Послезавтра знания в них станут поза-позавчерашними. Устремленные же в Будущее не должны стать заложниками учебников, в которых покоится вчера. Есть два источника, из которых можно черпать знания Будущего. Первый источник – Небеса! Свыше льются слова и знаки чудесных знаний. Но видите, как люди изобрели зонтики и прикрываются от них! Но мы не будем брать зонтики, пусть промокнем до мозга костей! Откроем сердце и сознание Небесам – это называется чувствознанием, духознанием, знанием сердца, интуицией, эврикой. Наша духовная мощь поможет нам уже сегодня познать завтрашние знания и уже сегодня жить как завтра. Получится, что мы перетянем Будущее на сегодня. Лучшим днем в жизни человека может быть тот, который он прожил как завтра. Второй источник – это великая Жизнь. Она вечно открытая Книга, на страницах которой разбросаны знаки о Будущем, и пишется она перед нашими глазами, перед нашим сознанием и чувствами. Пишет ее наша рука под водительством Небес. Каждая перевернутая страница – это вчера, не будем к ней возвращаться. Раскрытая страница – это сегодня. Нераскрытая страница – это завтра. Явления жизни несут знаки о том, как нам надо быть и как нам не надо быть. Научимся их распознавать, они откроют нам завтра. Научимся еще читать и понимать быстро, и у нас останется время, чтобы успеть заглянуть в завтрашнюю страницу. Мудрец, наблюдая за нами, скажет: «Благо тому, кто поймет знание Будущего». Наши колокола зазвучат с горизонта, и это будет наша помощь тем, кто застрял и заблудился в дебрях прошлого. Послушайте, что говорят Небеса: «Чудо распознавания Будущего явится без пушек, но колокол призовет растерянных в лесу путников». Итак, кто за создание сообщества устремленных в Будущее, подымите руки!

*** Учитель благой! Дай мне путь к Истине!

Будет тебе путь к Истине, но сначала готов себя для вмещения ее!

Это как?

Сожги в себе сомнение. Сомневающийся оборачивается назад, а Истина впереди. Поправь свою близорукость. Истину усмотрит глядящий в даль, ибо она не перед носом. Отходи от отрицания. Отрицающий мыслит узко, а Истина велика; утверждающий мыслит шире широкого и может уместить в себе Истину. Восполни себя надеждой. Разум без надежды покрывается пеленой, ему не видать Истину. Человек с надеждой как факел, направленный на Истину. Научись радоваться Истине. Научись уважать Истину. Научись дарить Истину всем, ибо Истина, кем бы она не была открыта, принадлежит миру. Так получишь путь к Истине. Действуй!

*** Пусть знают все, кто мною интересуется. Я учитель. Я знаю, что моя жизнь ведет меня против течения, веду своих учеников не в прошлое, где река вливается в море и исчезает, а в будущее, где в высоких горах берет она начало в чистоте и в истине. Моя жизнь есть борьба за светлое сердце и светлый разум моих учеников. Я разбираюсь в хитрых уловках тьмы и понимаю скрытую ее цель: создать через образование легко управляемое общество потребителей, интересы которого будут те же, что и граждан Древнего Рима – «хлеба и зрелища». Я имею три оружия против тьмы. Первое – это мое личное устремление к духовно возвышенному образу жизни. Второе – совершенствование в себе искусства воспитания и преданной любви к детям. Третье – общение и единение со Светлыми Силами и следование Зову сердца, через которое проявляется могущество Водящей Руки. Я учитель, ведомый Учителем. Точка.

*** Люди! Коллеги! Родители! Что вы пристаете к молодому учителю, находящегося в поиске пути? Почему его обзываете авторитарным, если он только определяется? Можно ли назвать учителя авторитарным, если он в поиске средств воспитания дружелюбия? Можно ли назвать его так, если поощряет он в своих учениках сотрудничество и сам старается научиться сотрудничать с ними? Будет ли он авторитарным, если устремляет своих учеников к познанию и сам вместе с ними находится в поиске знаний? Может ли он быть авторитарным, если горит сам и загорает своих учеников творчеством? Будет ли учитель цепляться за авторитаризм, если занят самосовершенствованием и призывает и учеников, и нас всех заняться тем же? Чем вы мерите начинающего – не мерами ли зазнавшегося человека? Пусть опытные, но зазнавшиеся люди не годятся мерою для вновь прибывших.

***

Владыка! Третий день подряд вижу сон: нахожусь в шатре, слышу голос, который учит меня очень, очень важному. Учитель рядом, но он не виден. Я удивлен, восхищен знаниями, которые доверяются мне, признателен Учителю. Но просыпаюсь, и все знания остаются во сне, во мне же только чувство: было нечто необычное и важное для меня. Владыка! Скажи мне, что это такое? Это школа твоя, в которой уроки начинаются во сне. Ученик получает от Учителя нужные для его жизни знания. Но я же этих знаний не помню? Как они мге помогут? В назначенный час знания проснутся в тебе, и будешь думать, что это ты догадался, ты сообразил. Знания эти продвинут твою жизнь. Даю тебе код: 25 апреля. Ищи. Я нашел. Было написано: «Ночью Учим, днем люди себе приписывают. Главное существование ночью – глазу доступна бездна и уху близок вихрь». Владыка! Благодарю Тебя! Прими мою чистую любовь.

*** Вы понимаете, спрашиваю детсадовцев в старшей группе: Дети, сколько останется, если от трех отнять один? От трех отнять один… Три палочки, отняли одну… Два пальчика, отняли один… Сколько осталось? От трех – один… Три орешка, отнять один… Кто мне скажет? Говорила спокойно, тихо, не возмущалась, улыбалась… Они давно знают такие примеры. Но не услышали. Понимаете, они оглохли! Может быть, от того, что утром манную кашу ели?

Сказала младшеклассникам: Сколько будет пять умножить на пять? Пять на пять… Быстро, быстро, рук не вижу… Пять на пять, будет сколько? Пять раз на пять, итак… Пять раз на пять… Кто первым скажет, пятерку поставлю… Но дети не услышали. Говорила спокойно, тихо. Может быть, надо было кричать? Но я не знала, что они оглохли. Но почему?! Не потому ли, что полнолуние?

Говорю подросткам: Не ходите туда, опасно. Повторяю: там опасно, ходить нельзя… Еще раз повторяю: опасно, туда нельзя… Потом говорю строго: опасно, сколько раз еще сказать… Кричу: вы глухие, что ли, не ходите туда… Потом поняла, что они действительно оглохли. Быть может, потому, что погода пасмурная? Как вы думаете?

Да, нет, не в этом дело. Дети теряют слух, когда взрослые одно и то же повторяют много раз. Не повторяйте вопроса. Как?! Они же не поймут раз сказанное! Значит, вам тоже трудно понять раз сказанное. Может быть, от того, что французскими духами надушились?

*** Владыка, как любить детей? Красиво! Владыка, как урок преподнести ученикам? Красиво! Владыка, как с ними общаться? Красиво! Владыка, как выглядеть перед детьми? Красиво! Владыка, дай мне главный закон жизни! Красота! Говори красиво, радуйся красиво, пожми руку красиво, стой красиво, ходи красиво, будь красивым, делай все красиво, обрати безобразное к прекрасному. Красота воспитывает, Красота преобразовывает жизнь. Запиши в сердце своем: «Нет вещей, нет решения, нет гордости, нет покаяния, есть она – Красота. В ней путь ваш».  

Тьме не нравилось, что братья жили мирно. Взял и поссорил их. – Я люблю Запад! – сказал брат брату. – А я люблю Восток! – ответил брату брат. – Хочу, чтобы ты полюбил Запад! – сказал брат брату. – А я требую, чтобы ты принял Восток! – сказал брату брат. Ни один не уступил другому. Забыли, что у них Мать одна, потеряли разум, подрались, причинили вред и горе семьям и детям друг друга. Оказались в больнице. Их разместили в разных палатах. А Мать? О ком она будет заботиться больше: о том сыне, который любит Восток, или о том, который любит Запад? Она льет слезы, бегает из палаты в палату, перевязывает раны своим детям и молится Богу: Господи! Верни моим мальчикам разум и любовь, и дай им мир на вечные времена, чтобы была посрамлена тьма!
17.09.2014 (Ш.А.А.)

Мы с ним в Бушети. Это было дерево кураги, по-грузински – череми. Валерия все наблюдала, как оно росло, поливала, обласкивала, строила надежды. В начале 90-х годов мы, наконец, завершили строительство и впервые приехали со своими внуками провести там лето.


Дерево выросло не очень-то стройным, но высоким, распустило ветви на крыше второго этажа. Это все, что нам нужно пообщаться.

Она была еще и рабочим кабинетом. Потому что она все время смотрела на эту живую картину и строила в себе философские представления. Валерия действительно общалась с деревом, сжала его ветви. Все это рассказывает о том, что это картина – как сама жизнь: ветви, крупные и мелкие, пути-дороги, люди, листья – это люди, они все движутся, куда-то возвращаются, меняются, отпадают. Она привязалась к дереву и полюбила его. Сладкие плоды и угостило нас. Когда мы собирались в гости, а Тина варила вкусную подливку.


19 июля 2012 года для Кахетии стал трагичным: выпал до того небывалый град. Все было уничтожено, так как он был в роли скелета. Картина мертвой жизни. Я точно знаю, что она оплакивала человеческую жизнь, которая также могла исчезнуть в одном мгновении.


Вскоре Валерия ушла из жизни, и в 2013 году в Бушети я приехал один. Снова добрые люди. Но череми погрустнел, зацвел нехотя и не дал ни одного плода.


И вот сейчас, в июне 2014 года, в доме моего двоюродного брата Борис вдруг с удивлением воскликнул: «Почему это дерево засохло ?!» Я и не заметил, что дерево засохло, смотрел на него – ни одного живого листика. Действительно, что с ним произошло?


Тина начала вспоминать: это умерший сосед, и его виноградник отправлял дарить урожай.


Тоже мог потерять смысл жизни?


Июнь, 2014, Бушети

 О, Великая Сущность по имени Украина! Среди твоих сыновей и дочерей есть одно прекрасное сословие, Твоя гордость, Твоя честь и Твоя надежда – это учителя. Они тихие, мирные, творческие строители будущего своей Родины – они воспитатели достойных граждан страны. Хочу обратиться к ним, но не с наставлениями (ибо не осмелюсь потомкам Ушинского и Сухомлинского, Пирогова и Макаренко давать наставления), а с пожеланиями, хочу поделиться с ними мыслями, которые одолевают меня.

Дорогие учителя и воспитатели молодого поколения Великой Страны! Примите, пожалуйста, мое почтение и любовь. Я так часто бываю в Украине, такие у меня образовались близкие и родственные по духу связи, что судьба ваша вплелась в мою жизнь: радость ваша радует меня, борьба ваша задевает меня. Так позвольте вообразить себя простым учителем Украины, сердце которого ранено осколками взрыва прошлого, а разум озабочен будущим своей Страны, и примите мое обращение к вам, обращение любящего вас учителя.

Дорогие друзья-коллеги! Наступило время испытаний, сложное время, когда надо переосмыслить прожитое и делать выводы. Мы с вами знаем закон причин и следствий: «Что посеешь, то и пожнешь»,- говорит народная мудрость. Время, которое мы с вами сейчас переживаем, есть следствие прошлого. Народ встряхнул с себя груз прошлого, с которым нельзя, недостойно войти в будущее. Народ обновляется. Это не то, что из гардероба достать новый костюм, чтобы переодеться и выйти в люди. Это гнев, возмущение, борьба, свержение, жертва, подвиг, не обошлось и без пролития крови.

Это время испытаний. Кто-то будет оплакивать прошлое, кто-то поспешит покинуть корабль, кто-то отколется, кто-то с оружием в руках станет на стражу, кто-то засучив рукава и затягивая пояс терпеливо и с надеждой будет строить новое, кто-то возьмет на себя смелость принять власть и поведет свой народ мудро и осторожно. Многие заблудятся, соблазнятся, но народ выстоит и проложит себе путь.

А учителя в народе – это особая категория людей, они – надобщественное явление, они те, которые берегут и взращивают дух и культуру народа, облагораживают разум народа, вселяют в сердца людей любовь и доброту.

Время это и для испытаний каждого из нас. Каждый пусть превратится в философа, чтобы задуматься над определением и уточнением смысла своей педагогической жизни. Что это за время, в котором мы оказались: время жатвы или время посевов?

Если это время жатвы всех прошлых дурных посевов, и мы займемся выискиванием провинившихся, их осуждением, озлобимся, начнём судить других, то получится, что мы застрянем в архивах злопамятства, и искусственно продлим то прошлое, от которого хотим избавиться. Народ, который устремлен в будущее и верит в него, возьмет из прошлого только то, что ускорит его движение, а об остальном скажет так же, как сказал Иисус Христос: «Пусть мертвые хоронят своих мертвых».

Если мы, учителя, превратимся в жнецов и забудем о посеве, то о нем забудет и весь мир образования. Учитель не жнец, это не наша профессия. У нас другая миссия: мы сеятели самых отборных семян любви, добра и знаний. Мы должны успеть это сделать, пока «поле» греется солнцем и орошается майским дождем.

Страна, народ стремятся к свободе духа и диктатуре совести. Это лучшие стремления, возвышающие, облагораживающие. А к чему стремимся мы – учителя? Что мы хотим привнести в эти устремления собственного народа? Наша участь в этом великом деле решающая: мы те, кто в состоянии исполнить мечту народа, и получится это у нас через воспитание нынешнего поколения детей.

Конечно, какая бы не пришла власть, она будет следовать общей инерции других стран и потребует от нас исполнения стандартов образования, по той же инерции будет стандартизировать нас самих. Не будем обижаться. Сказано: отдайте кесарево кесарю. Потрудимся на славу и отдадим кесарю дань с таким качеством, чтобы тот гордился нами, гордился образованием своего народа.

Но мы же знаем, что самую главную и самую прекрасную дань должны отдать Богу. Он требует от нас не наполнение детей образовательными стандартами, а воспитание, развитие, взращивание в каждом ученике воли духа, нравственности, веры, любви, добра и устремленности к Свету. Если кто из нас, в силу своей молодости и неопытности, или же в силу замкнутости в своем авторитаризме, не успел обновить свое сознание, то пусть пофилософствует о времени, которое настало и которому нет возврата – оно вам и подскажет, и убедит в необходимости обновления.

Пора отбирать зерна для посева. Нельзя допускать, чтобы в них прокрались такие вредные сорняки, которые не раз отравляли нам жизнь. Будем зоркими, чтобы не упустить при отборе злобу и ненависть, зависть и жестокость, алчность и мщение, грубость и сквернословие, самость и гордыню, бездушие и безразличие… Их надо собрать и сжечь, чтобы впредь они не оскверняли наше образовательное пространство.

Проявим мудрость и не будем творить в сознании наших детей образ врага; мы не знаем, как изменятся обстоятельства и какие наступят времена спустя 10-20 лет. Нам лучше открыть более утонченные способы воспитания в детях чистой, преданной любви к Родине, развить в них чувство служения Родине, дать им глубокие знания об истории, о культуре Украины, воспитать бережное отношение к родному языку, уважение к родной литературе. Таким образом исполним завет Константина Дмитриевича Ушинского о том, что национальная школа должна служить своему народу, должна воспитывать граждан своей страны.

Если кто-либо из нас не успел еще расширить свое сознание понятиями духовности и гуманности, пора это сделать. Время испытаний проверяет нашу педагогическую совесть: будущее не потерпит авторитарного учителя, оно требует воспитания свободы в сочетании с долгом и ответственностью. Без расширения сознания, без понимания того, что ни хлебом единым жив человек, и что воспитание духа есть наша первостепенная забота, можем навредить будущему. «Истинный гуманизм есть воспитание духа человеческого, а не только формальное образование», – говорил Константин Дмитриевич Ушинский.

Нам нужно освоить родную классическую педагогику. Какая еще страна имеет сразу трех классиков педагогики мирового уровня! К.Д.Ушинский, А.С.Макаренко, В.А.Сухомлинский – это вершины педагогического сознания. Время испытаний проверяет нашу совесть: педагогическим коллективам школ и образовательных учреждений нужно создавать свои авторские концепции и программы на основе идей Ушинского или Сухомлинского, Пирогова или Макаренко и жить по ним. В каждом городе, в каждом регионе должно быть несколько таких авторских школ на радость детям, их родителям и обществу. Труд учителей в таких школах превратился бы в сплошное творчество и служение.

Какие у нас сложились отношения с нашими детьми, и что их скрепляет: любовь и взаимопонимание или власть и принуждение? Действует ли закон Сухомлинского: без духовной общности воспитание не состоится, или инерция авторитаризма не позволяет многим из нас преодолеть в себе прошлое, отжившее. Наступило время испытаний: сможем ли мы возвыситься до принятия и утверждения закона Сухомлинского, найдем ли в себе мудрость и силы, чтобы войти в духовную общность с нашими воспитанниками и учениками. Дети ждут от нас такого подвига.

Время испытаний требует, чтобы мы определились в целях образования. Кого мы воспитываем, что мы хотим вложить в наших детей? Родители обычно отвечают: чтобы ребенок был счастлив. А что такое счастье – университетские дипломы, богатство, власть, слава? Да, для многих в этом и заключается смысл воспитания. А для нас, учителей, в чем он заключается? Если скажем, что в прочных знаниях, то ошибёмся: нужны не прочные знания, а умение обновлять и углублять знания, разбираться в знаниях… Но главное не в этом, а в том, что знания не есть воспитанность. Отношение к знаниям и миру – есть воспитанность. Классические учения и время испытаний подскажут нам: воспитывать нужно благородных и великодушных героев духа. Самой могущественной страной мира стала бы та страна, граждане которой – герои духа, благородные и великодушные. Страна такая была бы непобедима.

Дорогие коллеги-друзья! Неужели будет для вас странным, если со всей серьезностью буду утверждать: учитель реформирует школу, он же и деформирует ее. Да, именно так. Истинные реформаторы образования – это мы сами. Если реформа не произойдет в нашем сознании, то мир образования не изменится. В образовании не будет тепла и радости, пока тепла и радости не будет в наших сердцах.

Время испытаний предъявляет нам счет: изменяться самим, обновляться душой и сердцем. Может быть, кто-то уже преуспел в этом деле. Похвалим таких и возьмем их в пример. У вас есть раздражение? Избавьтесь, пожалуйста, от этого зверя. Вы злой и грубый? Боже упаси – ученики ваши возненавидят вас. Вы мстительный? Не годится…

В образовании действуют аксиомы: доброта воспитывается добротой; любовь воспитывается любовью; честность воспитывается честностью; благородство воспитывается благородством и т.д. Так что, сами можете перепроверить себя в духе исторического времени испытаний и заняться очень сложным, но весьма необходимым делом – самосовершенствованием, самовоспитанием. Возраст здесь не помеха.

Закрываю глаза и воображаю, каким будет образовательный мир в Украине, спустя совсем немного времени. Он будет самым гуманным и светлым. Я радуюсь вместе с вами, мои дорогие и любимые друзья-коллеги.

Желаю вам высшего вдохновения и творчества.

Бушети, Грузия 14.03.2014  

Мари Ивановна, Вы смотрите на соревнования участников Зимней Олимпиады? Я смотрю, но не на все, а на выступления по фигурному катанию. Мне нравится, как спортсмены танцуют на льду, с какой легкостью выполняют они сложные и опасные движения, с какой скоростью и как изящно скользят по льду. Каждый танец – это как поэтический всплеск. Смотрю и любуюсь молодыми. И каждый раз, когда заканчивается очередной прекрасный танец и красивая пара выражает публике свою признательность, мне хочется верить, что они в душе такие же чистые и совершенные, как внешне, как в танце, как сам танец. По другому и не должно быть: всем телом, всеми движениями, да еще в паре творишь перед многотысячной публикой (а смотрят миллионы) красоту. 

Откуда же эта красота выплескивается? Из души, конечно! И делаю вывод: душа у этих молодых спортсменов такая же красивая, нравственно чистая, бескорыстная, без зависти, такая, как только что сотворенная ими красота. Может ли быть так, что душа у человека кривая, но красивый танец прикрывает ее? К сожалению, да. Очень многие свою темную душу прикрывают то речью, то песней, то манерами. Однажды я оказался среди артистов одного известного ансамбля. Молодые ребята своими песнями приводили в восторг публику. Каждый из них на сцене представлял собою олицетворение культуры и нравственности. Но потом, после спектакля, я наблюдал, как они разнузданно вели себя, как сквернословили, как хамили и грубили. И все песни, которые они пели на сцене о любви, о нежности, о жизни, о доброте и так далее, в моем сознании омрачались и теряли силу воздействия на мои чувства. Тогда я подумал: неужели публике все равно, кто исполняет «Аве Марию» – светлый или темный ангел? И возможно ли, чтобы талантливо исполненная песня была оторвана от души человека? Нет, такое невозможно, ибо действует закон: «Добрый человек из доброго сердца выносит доброе; злой человек из злого сердца выносит злое». Так вот, какие бы не были манеры, телодвижения, песни и танцы, в них обязательно отразятся светлые или темные душевные порывы исполнителя. Так вот, об Олимпиаде, Мари Ивановна! Восторг от танца пятнадцатилетней девочки Юлии Липницкой не покидает меня. Весь огромный дворец ликовал. Президент страны, стоя ей аплодировал.

Она на ледяном поле сотворила невообразимую красоту, которая меня лично и воспитывает, и учит. Воспитывает потому, что чистит мою душу – я со слезами на глазах наблюдал, как она создавала образ мечты и устремленности. Учит потому, что я еще раз убеждаюсь: дети безграничны в своих возможностях, лишь бы были рядом с ними мудрые и добрые наставники. Потом она давала интервью, в котором я чувствовал ее скромность, сдержанность, искренность. Значит, заключаю я для себя, она в душе еще более прелестна, чем в танце, в ней нет зависти, нет гордыни, нет злобы, а есть духовно-нравственная красота. Этот кладезь станет источником ее восхождения и творческого фейерверка в жизни. Пожелаем ей, Мари Ивановна, чтобы она так и осталась в так называемом большом спорте чистой и прекрасной. Но вот я стал свидетелем такой картины при парном катании. Не буду называть фамилии спортсменов. Выступала последняя пара, которая претендовала на золотую медаль. Комментатор объяснил нам, что спортсменам сейчас нельзя ошибиться, они должны выполнить все четко, иначе могут проиграть. Наверно, это понимали сами фигуристы и, должно быть, сильно волновались. Ситуация сложилась так, что от их выступления зависела «судьба» другой пары, которая уже откаталась, но не набрала гарантированного количества баллов для второго места. Не думаю, что среди нескольких тысяч зрителей был хоть один, кто желал бы последним выступающим неудачу, кроме предыдущей пары. Но неудача их все же постигла и судьи, разумеется, это отразили в своих оценках. Таким образом, они проиграли, и зрители провожали их с сочувствием. Но как же приняла происшедшее предыдущая пара? Вот об этом хотел бы с Вами поговорить, Мари Ивановна. Видимо, не без причин оператор долго показывал на экране напарницу, которая прыгала от радости, обнимала рядом стоящих, махала руками, в общем, безумно радовалась тому, что их конкуренты провалились. Все сочувствовали, а она радовалась. Я понимаю: те проиграли, а она со своим партнером именно по этой причине оказалась впереди. Были бы мы с Вами их тренерами, Мари Ивановна, наверно, объяснили бы нашим воспитанникам, что в спорте так бывает: то проиграешь, то выиграешь, что делать; надо и то и другое принимать достойно, и не надо желать неудачи твоим «конкурентам», бурно радоваться тому, что именно их поражение, а не твое совершенное выступление, принесло тебе победу. Я понимаю, от олимпийских медалей зависит многое в жизни: слава, блага, продвижение. Но неужели ничего не зависит от того, что ты умеешь сочувствовать человеку в беде, или же оттого, что ты великодушный и благородный, а не падкий на олимпийские или другие медали, которые достались тебе из-за неудачи твоих соперников? Олимпийские игры, Мари Ивановна, вовсе не современные изобретения, они имеют античную историю, начатую в Греции. Тогда тоже кто-то плакал из-за своих поражений, а кто-то радовался своим победам.

В литературе сохранилась притча, которая рассказывает о следующем. Во время одних таких соревнований среди присутствующих оказался некий прохожий старик, которого никто не знал. Он долго наблюдал, как и в чем соревнуются молодые люди, потом призвал их к себе и сказал: «Вы соревнуетесь в проявлении мощи разных частей вашего тела, но забыли о главной части». Спортсмены оглянулись. «О какой части мы забыли?» – спросили они. Старик ответил: «Это сердце. Соревнуйтесь в проявлении мощи сердца». Спортсмены не поняли, как можно проявить мощь сердца. Тогда он объяснил им: «Соревнуйтесь в проявлении великодушия». Спортсмены и это объяснение не поняли и не послушались старика. Однако, мы же с Вами понимаем, Мари Ивановна, как это было бы здорово, если бы античные греки уже тогда заложили бы в олимпийских играх традицию соревнования в мощи сердца! Хороши сочинские игры, но каковыми были бы они, если бы великодушие стало бы основой всех видов спорта. Мари Ивановна, скажите об этом Вашим знакомым тренерам, учителям физкультуры, родителям и, вообще, всем, кому это нужно. 

О современном мире

При советской власти мы говорили о счастливом настоящем и о светлом будущем. «Современный мир» тогда делился на две части: капиталистический и социалистический. И нас учили, что капиталистический мир плохой, а социалистический – хороший. Мы твердили об этом друг другу и нашим детям. Что означало радостное настоящее и светлое будущее, мы толком не знали. Так же как не знали всю правду о капиталистическом мире. Этот мир сегодня стал нашим настоящим. Но мне кажется, что инерция заблуждения в оценке современного мира пока еще продолжается, и мы не в полной мере понимаем, что у нас и в мире происходит. Потому истинный смысл обучения учеников своему предмету подменяется ложным воображением.

Современный мир трудно объяснить одним – двумя понятиями, чтобы выразить его наиболее характерные особенности. Он весьма противоречив и неоднозначен. Наблюдения и обобщения, которые сложились у меня с педагогической точки зрения, позволяют мне дать ему следующую характеристику.

Современный мир сотрясается бушующим океаном информаций, информационными потопами, ураганами. Информация ни есть системные знания, которым суждено направлять человечество. В лавине информаций смешаны друг с другом правда и неправда о вещах и событиях, преднамеренная ложь и обман, слухи и домыслы, реклама и развлечения. В ней много человеческой злобы и грязи. Разумеется, информационные лавины возникают не сами по себе, а их творят люди и, как правило, творят преднамеренно: повлиять на массы, уводить их от сути, принуждать к чему-то, творить из них потребителей. Информационные потоки творятся не ради людей, не ради их счастья и личностной самостоятельности, а ради преуспеяния и личных корыстных интересов тех, кто их заказывает. Именно от них идет «мудрость»: «Преуспевает и побеждает тот, кто владеет информацией». Конкурентная борьба, напряженные отношения между государствами рождает информационную войну, которая вызывает разрушение сознания, заблуждения, исчезновение правды, унижение нравов, растерянность, тревогу, алчность, ложную успокоенность и такую же восторженность и т.п. Информационные потоки имеют короткую жизнь: одни возникают, делают свое дело и исчезают, а на смену приходят другие, которые или довершают, или опровергают то, что утверждалось предыдущими, и так постоянно. Молниеносное распространение информационных потоков обеспечивается такими мощными средствами, как – телевидение, радио, газеты и, особенно, Интернет. Распространителями становятся также люди, передавая информацию из уст в уста. Информация не ладит со знаниями: она их или преднамеренно искажает, или приписывает себе роль знаний, или вытесняет, или вовсе скрывает их. Каждодневно в современном мире ум и эмоции человека больше заняты информационными страстями, чем научными суждениями и определениями. Люди заражены разновидными болезнями, которых вызывает информационная лавина со своей порабощающей агрессией.

Современный мир – это мир упадка духовности и культуры. Это проявляется как в общественной жизни людей, так и в сферах власти, науки, искусства, литературы, спорта. Когда много говорят о коррупции и на государственном уровне создаются комитеты по борьбе с коррупцией, значит, в обществе не хватает честности и порядочности, зато в избытке алчность, жадность. Когда почти две трети фильмов и стольких же литературных произведений посвящаются расследованиям убийств, краж, ограблений, жестокости, аферам, предательствам и тому подобным явлениям, значит, в обществе не хватает доброты, милосердия, пощады. Когда все больше возрастает количество суицидов, возрастает наркомания, алкоголизм, грубость и хамство и тому подобные явления и они уже не вызывают настороженность и тревогу, значит, обществу не хватает смысла жизни и чувства заботы. Когда все внимание всех служащих в образовании переключается на искусственно раздутую и даже вредную, якобы «реформу» по так называемым единым государственным экзаменам и тестированию, олимпиадам и состязаниям, то значит, из образования вытесняется воспитание, духовное развитие, становление личности. Когда так называемые «технологии образования» становятся высшим достижением педагогической науки, значит, наука искусственно умаляет значимость учителя и опять уводит его от задач воспитания. Когда люди молятся в храме, но забывают о заповедях на улице, на работе, в повседневной жизни, значит, им недостает веры. В обществе мало любви к ближнему, мало терпимости и понимания, мало сострадания. В обществе много эгоизма, гордыни, конкуренции, зависти. В обществе очень мало хорошо воспитанных и очень много плохо воспитанных или вовсе невоспитанных людей.

Современный мир – это мир культа частной собственности, материальных благ, удовольствий, вещизма. Иметь – и потому отнять, овладеть, захватить, украсть, обхитрить! Общество разделяется на имущих и малоимущих или неимущих. Имущих – горстка, неимущих – миллионы и миллиарды. Отношения между ними вовсе не ласковые, а напряженные, настороженные, а то и враждебные. Среди имущих не действует мудрость: «Иметь собственность без чувства собственности». Среди имущих с трудом найдешь таких, каким был Павел Михайлович Третьяков. В своем письме к дочери он писал: «Моя идея была, с самых юных лет, наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях; мысль эта не покидала меня никогда во всю мою жизнь». От него мир получил Третьяковскую галерею. Я спрашивал у детей третьего, четвертого классов: какие у них самые сокровенные желания. Как правило, они называли вещи, которые хотели бы иметь: компьютеры, мобильные телефоны, модные электронные игры, новейшей марки автомобили… Я предлагал им ценности и просил выбирать, чем они хотели бы владеть: мудрость, физическая сила, скромность, богатство, доброе сердце, колдовство, благородство, великодушие, слава. И что же они выбирали? Как правило, хотелось бы владеть богатством, колдовством, физической силой, славой. И редко, кто предпочитал мудрость, великодушие, доброе сердце… Если так будут воспитаны они и в школе, и в семье, то каких новых людей от них нам ждать?..

Современный мир – это мир конкуренции, выживания, технократии, экологических бедствий. Можем ли мы обещать нашим нынешним детям счастливое будущее? Мы уверены, что 40-80-ые годы этого века будут самыми светлыми и радостными для них, что в этом будущем они предвкусят истинную свободу, что забота о всеобщем благе станет смыслом жизни каждого? Или же нам лучше уже сейчас воспитывать в них героев духа и борцов за духовно-нравственную жизнь, воспитывать преобразователей жизни? Нам нужно уже сейчас защитить наших детей от отравляющего угара конкуренций и соревнований, вселять в них заботу об общем благе, воспитывать любовь к ближнему. Надо воспитывать тревогу о спасении общего дома – планеты Земля – от разрушений и хаоса, от узурпирования и порабощения. Во что могут превратиться «блага» науки и техники? Не будут ли они оружием в чьих-то руках для манипулирования над волею и сознанием людей? Наши дети должны услышать от нас тревожное слово об этом.

Современный мир – это мир безрассудства, ублажения низменных чувств, мир, живущий по принципу: «Бери от жизни все», и потому не отдавай ей ничего; это мир войн, захвата, разрушений, свержения и деления государств, жестокости; это мир религиозной, национальной, этнической вражды; это мир, в котором сильные мира сего вынашивают планы так называемого «золотого миллиарда» и мирового господства; это мир тотального «воспитания» потребителей, но не творцов и не героев, тотальной слежки за каждым человеком. Современный мир коварный, часто он внешне похож на милого дядю, который обещает оставить нам богатое наследство, но в душе торжествует над нашей наивностью.

Современный мир ведет молодое поколение к некой абстрактной свободе, освобождая его от чувства долга, от границ культуры и нравственности, от веры, а также ограничивая образовательный уровень в школах и вузах. Современный мир стремится соблазнить молодое поколение, пользуясь его неопытностью и неустойчивостью. Стремится соблазнить вещами, развлечениями, безответственностью перед обществом, перед законом, перед Богом. Стремится соблазнить развратом, свободным и беспорядочным сексом. Секс в жизни молодежи и общества в целом возводится до высшего и почти единственного способа наслаждений, которому жертвуется семейное счастье. Семья становится помехой в обустройстве жизни по принципу наслаждений и свободной, считай, разгульной жизни. Понятие секса становится критерием оценки людей, вещей и явлений: если женщина или мужчина сексуальные, значит, это хорошо; сексуальным, то есть хорошим, или менее сексуальным, то есть, не очень хорошим могут быть часы, мобильники, танцы, песни… все, что угодно. Искусство подменяется суррогатами искусства, чувство красоты упражняется на образцах безвкусицы. Всеми средствами выхолащивается, обедняется духовный мир человека – таков современный мир.

Современный мир обесценивает понятия веры, братства, сотрудничества, сострадания, помощи и поддержки, дружбы, служения, любви к Родине… Обесценивает понятие Учитель.

Современный мир противоречив, неустойчив, держит людей в страхе и неуверенности. Он есть планетарная арена борьбы добра и зла, когда зло со своими материальными ресурсами и средствами техники превосходит над добром, у которого остается сила Истины, сила преданности и самопожертвования, сила образования и, что самое главное и на чем зиждется надежда, сила любви.

В современном мире, конечно, происходит брожение, поиск путей выхода из состояния духовного упадка. Устремление части людей современного мира, среди которых особую роль исполняют учителя и воспитатели, вселяет веру, что человечество спасется, оно не даст погубить себя. Эта часть людей занимается возрождением истинных общечеловеческих ценностей, ядром которых является совесть, нравственность, братство, дружба, праведность, справедливость, красота, преданность, помощь, сострадание, общее благо, смысл жизни, в целом, духовность под предводительством веры и любви, свободы и чувства долга. Это есть люди – герои духа. И хотя устремленность таких людей сталкивается с открытым и скрытым, коварным сопротивлением, тем не менее, будущее на их стороне, ибо силен тот, кто утверждает Истину, утверждает духовность.

Таков современный мир, который подлежит преобразованию. И я возвращаюсь к мысли учителя-конкурсанта на звание Учителя Года, который считает, что «в нашем современном мире смысл обучения своему предмету состоит в радости познания чего-либо». Во-первых, радость не может быть смыслом обучения; она есть условие, чтобы обучение стало успешным. Во-вторых, надо познавать не что-либо, а саму жизнь в современном мире.

Учитель, озабоченный пониманием современного мира, конечно, поймет, к чему надо вести своих учеников с помощью не только своего образовательного курса, но со всеми педагогическими средствами и своей личностью. Учитель – художник той жизни, которую будут строить его ученики. Если они вольются в жизнь и станут такими же, как все, то жизнь ни на йоту не продвинется, и учитель не будет хорошим художником; но если они начнут менять и облагораживать ее внутри себя и вокруг себя, то учитель выполнил свое предназначение. Именно понимание современного мира ставит перед современным учителем особые задачи для разрешения. Их можно выразить в следующих пунктах: воспитывать героев; воспитывать в учениках благородство и великодушие; взращивать в них духовный мир; воспитывать чувство долга; развивать заботу о планете, о выживании на земле; устремить к творению общего блага; развивать свободу мысли и творчества; воспитывать волю, преданность, любовь к ближнему; развивать чувство прекрасного и умение обратить безобразное к прекрасному; развивать страсть к познанию, к поиску истины; взращивать мудрость, как нести людям мир и порядок, вдохновение и устремленность; взращивать веру; воспитывать личность…

Внести радость в этом великом созидательном процессе и устремить своих учеников к творению будущего – это есть особая мудрость учителя, его искусство. Склоняю голову перед такими просветленными Учителями – строителями жизни, истинными героями духа!

Был у меня один малюсенький, изящный  блокнотик в разноцветном кожаном переплете, коллеги подарили в Риге. В Латвии любят делать такие вещи. Сперва  хотел беречь его как сувенир, но потом решил вести в нем записи. Дал записям общее название: «Малая педагогика». Спустя несколько месяцев с первых записей блокнот  потерял. Мои способности находить утерянные вещи на этот раз не помогли. Но вот спустя 11 лет (я и забыл о нем) блокнотик как будто сам нашелся: за все прошедшее время он лежал на книжной полке перед моими глазами, но глаза его не видели, иногда брал в руки и перемещал на другую полочку, но руки его не узнавали. А на днях блокнотик говорит мне: «Узнай меня, в конце концов, я же твои мысли храню!». Я порадовался ему и своим утерянным мыслям под названием «Малая педагогика». 

О мыслетворчестве школьников

Учитель, когда Ребенок удивляет своим ответом, догадкой,  вопросом, идеей, открытием, отдай этому должное: прояви это удивление восхищением, радостью, гордостью за него. Ребенок должен почувствовать, как  ценит учитель полет мысли. Можно попросить его повторить свою мысль, а ты  размышляй  над ней вслух – пусть Ребенок увидит, как учитель старается разобраться в его мыслях.  Можно привлечь в этом поиске весь класс. Можно завести в классе специальную книгу, красочную,  назвать ее, скажем, «Жемчужины мысли»,  и записывать в ней всплески детского мыслетворчества. 

Валерия Гивиевна вернулась из школы радостно возбужденная и с порога начала мне рассказывать:  «Понимаешь, они на каждом уроке  меня чему-то учат, от меня чего-то требуют. Они вмешиваются в ходе урока и меняют мои намерения, подсказывают, как лучше. А сегодня Антон…». Она так много рассказывает о каждом своем ученике, что я всех их знаю. Сегодня она прочла детям книгу Эриха Распе о приключениях барона   Мюнхгаузена. Дети веселились и живо обсуждали  фантастические похождения барона. После того, как урок закончился, она собиралась уйти, но неожиданно ее остановил Антон.  «А  вы какое домашнее задание нам даете?» – спросил он. Валерия Гивиевна не была готова, что сказать, она забыла о домашнем задании. Но Антон и не ждал ответа, у него уже было готово свое предложение.  «Можно, мы как Эрих Распе  тоже будем фантастами, придумаем и напишем веселые истории?»  Валерия Гивиевна восхитилась. Она подозвала к себе мальчика и сказала: «Антон, ты сейчас мой учитель! Какую прекрасную идею ты нам подарил! Скажи еще, чтобы все услышали». Антон повторил  идею о домашнем задании. «Ну как, ребята, вы принимаете задание Антона?» Дети с радостью согласились. Валерия Гивиевна пожала руку  мальчику, сказала: «Спасибо тебе, Антон! Какой ты умный!» – и объявила, что следующий урок  будет посвящен чтению их фантастических рассказов.  Вечером она позвонила Антону домой. К телефону подошла мама, и Валерия Гивиевна  рассказала ей о методическом открытии Антона . «А что, если следующий урок будет вести Антон?.. Он же предложил тему урока?» – сказала она мне.   

О  судьбах новых понятий

Традиционная педагогика заигрывает с классической педагогикой, в недрах которой рождаются новые идеи и направления. Заигрывает  тем, что после длительной настороженной, критической и отрицающей паузы она неожиданно начинает захватывать  понятия,  в которых содержится суть нововведения, и начинает их провозглашать,  как будто сама их породила, как будто их родила ее связь с классической педагогикой  и, наконец, как будто сама и есть классическая педагогика, или же,  в крайнем случае, единственна наследница всех классиков. Но поступает с этими понятиями нечестно: во-первых, делает их  модными для себя;  во-вторых  же, выхолащивает их суть, закладывает в них свой обветшалый опыт и обобщения. Она, таким образом  объявляет  себя всегда готовой для обновления, даже матерью новых направлений. И получается ложная картина: новые понятия прикрывают  старые, обветшалые  мысли и практику.  Таким образом, новые понятия  для традиционной педагогики становятся  щитом против тех новых идей, которые они и должны были донести  до общественного сознания, но им не дали этого сделать.  Общественное сознание вводится в заблуждение: вроде бы педагогический процесс, судя по понятиям, обновился, но в действительности все стоит на том же привычном месте, на котором  стояло веками. 

Ярким примером такого отношения к классическому новому является отношение к понятию «развитие».  В 60-70-ых годах прошлого века,  утонченные психологи  Л.В.Занков,  Д.Б.Эльконин, совместно с  В.В Давыдовым, Б.И.Хачапуридзе (с которым  я сотрудничал), Г.С Костюк,  А.А.Люблинская и другие со своими коллективами созидали экспериментальные системы развивающего обучения, боролись за идеи развития в образовании, а традиционная педагогика  со всей своей официальной властью противостояла их экспериментам и понятию развития. Некоторые ученые даже пострадали в этой борьбе, а борьба порой принимала совсем нечестные формы.

В конце концов, в силу очевидности пользы развивающего обучения, оно официально было провозглашено как государственная идея. Вот тогда и началась мимикрия традиционной педагогики: она тут же преобразилась, назвала развитие своим родным понятием, объявила, что развивает, и будет развивать своих учеников. Но почему-то  в отношении развивающих систем обучения, которые были снабжены своим содержанием и методикой, она заняла позицию эксперта и обрекла их сложными для детей. На практике  обычному традиционному обучающему процессу теперь присваивают развивающий эффект, и получается, что все учителя разом и одним взмахом освоили новое направление.

Таким образом, школа «обновилась».

Но пусть школьные психологи, которые должны знать психологическую теорию развития, должны также знать, как чисто следовали смыслу развития названные мною выдающиеся психологи в своих экспериментальных поисках, проверят учителей: знают ли они, что есть развитие, на каких психологических  законах действует развивающее обучение. И тогда выявится печальная картина: все учителя хором будут говорить, что они, конечно, развивают своих учеников, но редко кто толком объяснит, что такое развитие, чем оно отличается от обучения. Многие учителя весьма наивно полагают, что  развитие школьников зависит от часто задаваемых  им вопросов:  почему, докажи, делай сам, кто быстрее  и т.п. Самостоятельные и контрольные работы для них суть развивающей методики.  А ведь весь этот каскад вопросов и заданий является обычным арсеналом авторитарного обучения, и он не то что способствует достижению развивающего эффекта,  но даже препятствует ему.

То же самое происходит с понятием  «личностный подход». После того, как психология утвердила значимость этого понятия для образовательного процесса, традиционная педагогика подхватила его, и получилось, что весь образовательный процесс уже полностью «ориентирован на личность школьника». Опять спросите у учителей: «Ориентирован ли ваш  образовательный процесс на личность ученика?», и обязательно получите утвердительный ответ. Если учитель задает вопрос конкретному ученику, проверяет его, дает ему наставления или что-либо в этом роде, тут же эти акты обрамляются понятием  «личностный подход». Но если зададите учителям  вопрос: что есть личность и чем отличается личностно ориентированный образовательный процесс от обычного процесса с индивидуальным подходом, учителя, как правило, будут заикаться  и,  в конце концов, выяснится, что обычный традиционный педагогический процесс просто переименован личностно ориентированным процессом.  

За последние 10-15 лет в моду традиционной педагогики начали входить классические  понятия: гуманность и гуманная педагогика, духовность и духовный гуманизм.  Защищаются огромное количество диссертаций по проблемам якобы гуманной педагогики, а по сути ведется перевод обычной традиционной  теории и практики в понятия  классические, то есть, гуманной педагогики. И скоро мы увидим, что, оказывается, школа полностью гуманизировалась  и что авторитаризм куда-то исчез, или его вовсе и не было. Но, конечно, это будет не так, понимание гуманности  в контексте традиционной педагогики не уйдет дальше смысла доброжелательности и ненасилия.  

Дело в том, что традиционная педагогика, вынашивая в себе силовой подход к детям в образовательном процессе, облачена светской властью,  она создает «официальную» точку зрения в отношении новых идей и направлений. Но  она  существует не сама по себе. Нас настораживает не то, что она закреплена в учебниках по педагогике и методических пособиях,  в учебниках для школьников, а в первую очередь то, что живет она и действует через армию учителей и воспитателей. Это они лелеют авторитарную педагогику, а мир методистов, который и есть «фильтр» для несущих новое педагогических понятий,  выхолащивает  такие понятия, заполняет их своими смыслами  и так направляет  их практикующим учителям…

О  целостности мыслеформы   

Сижу на уроке в пятом классе и наблюдаю, как учитель старается помочь  ученикам создать в себе целостное представление об одном литературном произведении и подвести их к пониманию его подтекста. У меня складывается следующая аналитическая картина.          

Учитель задает вопрос. Ученики подымают руки. Один отвечает  неправильно, ответы последующих  трех учеников тоже неправильные, не те, которых ожидает учитель. «Нет, нет…- говорит он и оглядывает детей, – Кто еще? Кто-кто?». Наконец, один из тридцати отвечает правильно. «Да-да, молодец!» – хвалит учитель и задает классу другой вопрос. После двух-трех неправильных ответов кто-то выдает правильный ответ.  «Умница!» – радуется учитель и задает третий вопрос и т.д.

Что же в таких случаях происходит?

Вопросы учителя направлены на постижение смысла произведения,  а ответы  детей – как правильные  и неправильные частицы этого целостного смысла.  Учитель отсеивает неправильные частицы, и собирает правильные. По какой схеме их надо собрать, знает только учитель.                                                                              

Но где эта целостная мыслеформа  складывается – в пространстве класса или в сознании каждого ученика?

Крупицы знаний (правильные ответы) можно рассматривать как мозаичные части целого. Но ведь эти части имеет не каждый? Кроме того, строительством целого заняты не дети, не каждый ребенок, а учитель.          

Как же будет создана целостная мыслеформа в сознании каждого ученика? Во-первых, у учеников нет схемы, по которой они бы смогли  каждый правильный ответ  вставить на свое место. Во-вторых, эти правильные ответы есть тоже не у всех, они у нескольких учеников, притом, у каждого – своя частица. Можно ли надеяться, что ответы, которые учитель одобряет, станут знаниями для всех остальных, особенно для тех, которые только что ошибались?          

Чтобы это так случилось, учителю нужно будет предпринимать специальные меры, с помощью которых неправильные ответы в сознании детей будут заменены правильными. Но быстротечная так называемая «фронтальная работа» не позволяет учителю заниматься этим делом. Значит, успех каждого ученика будет зависеть от того, насколько он сам внимателен, старателен,  увлечен и погружен в творческий поиск; насколько сам в состоянии свое искаженное знание заменить полным, правильным знанием (осмыслить и принять одобренные учителем ответы других учеников), или заполнить свое незнание через  ответы, которых учитель только что одобрил. Если же нет такого состояния, или же нет хотя бы воображаемого целого, то получится, что мыслеформа строится не в сознании каждого школьника, а в пространстве класса и в уме нескольких учеников. А большинство целостную идею не схватывает. Как будто общими усилиями открыли нечто, но это открытие не стало всеобщим достоянием, оно осталось в пространстве класса.  

В чем же выход?

Во-первых, до того, как объединенными усилиями  собирать крупицы знаний, учеников следует ориентировать на то, чего они ищут и что каждый должен сотворить в себе.    

Во-вторых,  вместо учительских оценок в виде «молодец, умница, правильно» и т.п., которые, кстати, вовсе ни есть оценка самой строящейся мыслеформы,  следует поощрять учеников, чтобы они сами обсуждали и оценивали собираемые ими мозаичные частицы.

В-третьих, учителю лучше выступать не в роли руководителя, который уже заранее знает искомую истину, а в роли равноправного с учениками искателя, который  тоже размышляет, «ошибается» и поправляет свои предположения.

В-четвертых,  все это должно быть сделано искусно, красиво, увлекательно.

Когда, наконец, будет  постигнуто целое,  будет найдена искомая мыслеформа, как сумма и синтез  воодушевленного всеобщего поиска, наступает апофеоз – восхищение и радость учителя и учеников. Восхищение красотой и мудростью мыслеформы,  которая стала общей собственностью, и радость за свои творческие возможности, за то, что смогли преодолеть трудность.

О природе

Знания о Природе следует давать детям, как правило, через саму Природу. Природа есть открытая книга и заменить  эту книгу книгой печатной и считать, что можно познать Природу в классной комнате, читая учебник и рассматривая  цветные рисунки – ошибка.

Я, конечно, понимаю, что всю Природу с ее многообразными проявлениями посмотреть и почувствовать непосредственно невозможно. Потому существуют рисунки, фотографии, фильмы, увлекательные рассказы. Разумеется, ими надо воспользоваться.

Но есть в среде доступная Природа, есть Природа, доступная через походы и экскурсии. Заключить эту Природу в учебниках и заточить в классной комнате  – вот это есть образовательное недоразумение.

Природа это – земля, горы, долины, пустыни, реки, озера, моря, океаны, леса, цветы, животные, птицы, рыбы,  насекомые, погода, запахи, воздух, небо, пространство… Природа это –  ветры, дожди, ливни, ураганы, наводнения, пожары, оползни, снега, ледяные покровы, извержения вулканов…  Природа это – восход и заход Солнца, луна и звезды, времена года…Природа это – шум, тишина, гармония, красота, любовь, ласка, радость…  Это – живая жизнь и источник жизни.  Природа это – сам человек. Она – беспредельность и вечность, творчество и многообразие, движение и восхождение.

Природа любит человека, и надо, чтобы человек тоже полюбил Природу. Единственный враг Природе – человек!

Школьники изучают Природу по печатным учебникам. Однако  сказано:  «Учите книгу мудрости, разлитой в явлениях жизни». Вот эта самая жизнь великой Природы остается для детей невидимой и непознанной. Зачем ребенку знать (и за это получать отметки, сдавать ЕГ), как выглядит еж, чем кормится, спит или не спит зимой, какое у него зрение и прочее, не видя живого ежа, не заботясь о нем, не любя его.

Я не знания о Природе опровергаю, а опровергаю мертвые знания. Природу надо не знать, этого мало,  а знать, любить и учиться у нее. Природа есть великая книга Мудрости. Что же нужно, чтобы учиться у Природы? Во-первых, надо понять, зачем нужно читать эту книгу, что она нам даст. Во-вторых, надо научиться её читать – нужно овладеть Азбукой Природы.                                                

В Азбуку Природы входят:  тишина и мелодия, гармония и красота, необходимость и соизмеримость,  цвет и запах, величие и простота, безграничность и многообразие, иерархия и единоначалие, движение и восхождение,  забота и предупреждение,  любовь и возмущение…

Проникновение в Азбуку  Природы поможет человеку развить в себе заботливую, нежную любовь  к ней, любовь с чувством признательности и ответственности, долга и преданности, удивления и восхищения. Но это не все. Сказано:  «Люди изучают жизнь муравьев и пчел,  а сами мудрыми не становятся». Читая великую книгу Природы, мы должны извлекать для себя уроки: как же нам жить, если она дает нам высшие законы жизни?

Нам нельзя идти против законов Природы, а надо нам жить в мире, согласии и гармонии с ней. Природа призывает нас к  духовному и нравственному совершенствованию, наполняет нас чувством благоговения перед Создателем, вселяет веру в свои возможности. Человек ни есть властелин Природы, но есть венец Природы. Человеческая гордыня перед Природой делает нас посмешищем во всей Вселенной.

Заточенные в классной комнате и печатной книге знания о природе в действительности отводят детей от самой Природы, рождают и развивают в них потребительское, эгоистическое отношение. «Что нам дает корова?» – спрашивает учитель, и дети отвечают: «Молоко, мясо, рога и копыта, кожу».  И так в отношении всей природы: что дает нам лес,  что дает  нам земля,  что дает река, море… То есть, рекламный шлягер «Бери от жизни (считай – от Природы, ото всех) все!» становится нормой для сознания. И весь разговор об экологии идет в пустую.

Не «что дает», а что мы сами даем матушке Природе, как ее любим, как заботимся о ней. Мы же, люди, искалечили ее, она больна, она страдает. Надо показать нашим школьникам  не только  девственную красоту Природы, но и язвы и шрамы, глубокие раны, причиненные ей людьми. Надо, чтобы они возмутились безалаберностью взрослых;  возмутились тому, что  убиваем животных, чтобы чучела их выставлять в кабинетах биологии и это называть наглядными пособиями…  

Дорогой Коллега, читающий  эту запись! Я прекращаю здесь свои суждения, мне больно… Если мои мысли созвучны с Вашими, давайте изменим мир, начиная со своего образовательного пространства и с воспитания своих учеников!  

Мари Ивановна, случилась трагедия! Парень десятиклассник ворвался в свою школу с двумя винтовками. Охранник попытался не пропустить его, однако парень передернул затвор, направил на него винтовку и приказал проводить в класс. Охранник успел нажать тревожную кнопку, и довел парня до кабинета биологии. По пути в коридоре встретился его же учитель географии, молодой, начинающий. Он, поняв, в чем дело, попытался уговорить ученика, отвлечь его внимание. Но ученик моментально направил на него винтовку и выстрелил в своего учителя. Молодой учитель был смертельно ранен и вскоре умер от потери крови. Говорят, в той же школе работает его жена учителем начальных классов, и они воспитывали маленькую дочку. В кабинете биологии, где в это время шел урок, он взял в заложники учительницу и всех десятиклассников. Подоспела полиция. Молодой полицейский попытался вступить в контакт с захватчиком, но тот убил его тоже, а другому полицейскому причинил тяжелое ранение. Кровопролитие, по всей вероятности, могло продолжаться, но подоспел отец, который уговорил сына отпустить заложников и сдаться полиции.

Вы, Мари Ивановна, наверно полагаете, что я американскую историю рассказываю. Совсем нет! Это произошло сегодня в Москве, в московской школе! Говорят – ученик учился на отлично, метил на медаль. Что же тогда его вынудило так поступить? В американских школах подобные вещи происходят так часто, что, по-моему, таким трагическим случаям там и счет потеряли. А мы с Вами, Мари Ивановна, соболезнуя американцам, в душе радовались, что у нас в школах нет стрельбы и что наши ученики другого рода, более нравственные, воспитанные, они убивать своих учителей, друзей, полицейских, прохожих не станут, такое им и в голову не придет. Но вот, ошиблись. Мы пока еще можем вести счет таким случаям, такое в нашей действительности произошло всего два или три раза. Потому можем выразить глубокое соболезнование родным погибших, возвысить голос и потребовать, чтобы виновного наказали строго (кстати, был бы он совершеннолетним, присудили бы ему пожизненное заключение, но теперь ему грозит только десять лет в колонии для подростков). Мы можем еще сетовать на то, что наших подростков сводят с ума современные зрелища, помойки Интернета, можем осудить родителей, которые так мало времени уделяют воспитанию собственных детей. Можем осудить весь мир, который стал таким жестоким и так далее. Но сам свершившийся факт сочтем случайностью: факт этот нас возмутит, но его «случайность» успокоит. Пройдет немного времени, все забудется, и это до тех пор, пока другой подобный факт не возмутит наше сердце, а «философия» о случайностях не успокоит наш разум.

Я сегодня раз десять включал телевизор послушать, что же произошло в московской школе. Каждый час заглядывал в Интернет. И знаете, Мари Ивановна, какой я сделал печальный вывод? Говорит Министр: в школе защита детей должна быть абсолютной. Сказал Мэр: надо в каждой школе проверить охрану. Но ни один, ни другой, и никто вообще, и слова не промолвил о том, что скоро такая случайность может стать закономерной. Ну, хорошо, превратим школьные здания в подобие крепостей, поставим электронное оборудование для досмотра школьников, учителей и любого прихожего (как в аэропортах для пассажиров). Ну и что? Вооруженный двумя винтовками ученик может поджидать свою жертву вне здания школы и опять произойдет трагедия. И что тогда будем говорить? Сейчас охрана оказалась слабой. А тогда на кого и на что будем сетовать? Неужели не понятно: стрелять и убивать невинных людей нельзя ни в здании школы, ни вне здания! Но как укрепить открытое пространство?

Вот почему, Мари Ивановна, мне захотелось поговорить с Вами об этой трагедии. Она не только в том, что люди погибли, даже не столько в том, что ее свершил ученик этой же школы, притом – отличник, вундеркинд, побеждающий во всех мыслимых и не мыслимых конкурсах. Эта трагедия ни есть случайность, а есть предвестник зарождающейся закономерности. Мари Ивановна, бывает ли что-либо без причин? И что такое случайность? Люди случайностью называют все, причины чего не видят, или не хотят видеть. «Они весьма охотно посеют причины, но не подумают, что сорные травы будут единственным урожаем». Но мы же с Вами знаем, что закон причин и следствий неумолим. Мы могли бы приостановить действие закона, если бы прекратили сеять причины, или же наоборот: если бы сеяли такие причины, которые не дали бы возможность рождению дурным, тем более трагическим последствиям. Что сеем, то и пожинаем – это же вечная мудрость! Но видите, Мари Ивановна, как трудно людям жить по мудростям, и как легко, получается жить по глупостям.

Сегодняшний день не был бы омрачен этой жуткой историей, если бы в ближайшем и отдаленном прошлом не были бы посеяны семена, отравляющие жизнь мальчика. Говорят, винтовки принадлежали отцу на законном основании. Этот закон и есть первопричина зла: зачем нам, обществу, этот закон? Вот и приобрел отец сразу две винтовки (мог бы приобрести весь арсенал огнестрельного и другого оружия). Смотрел с детства подросток, как отец заряжает ружье, может быть, он и баловал сына – давал ему иногда стрелять… Устрани этот закон сегодня, отними все оружие, которое в домах хранится, и в будущем люди не будут гибнуть ни от злонамеренных, ни от случайных выстрелов. Тем более что хорошо знаем, как рука подростка тянется к опасным вещам. Может быть, Мари Ивановна, у Вас есть сосед, который депутат Госдумы, или Министр какой-нибудь, может быть, есть знакомство с Мэром крупного города, с каким-либо Губернатором, Сенатором… (Эх, были бы мы с Вами приближенные к Президенту!). Объясните им закон причин и следствий, убедите проявить инициативу и лоббировать упразднение всех дурных законов, в том числе закона о праве иметь и носить огнестрельное или другого рода оружие. Если бы сегодня из жизни будет изъята дурная причина, конечно же, исчезнут в будущем соответствующие трагические последствия, и люди, которые сейчас обречены, стать преступниками и жертвами преступников, будут спасены.

А теперь что? Укрепить охрану в школах? Кстати, Мари Ивановна, об охране. Во все время советской власти школа не знала такую охрану, и стольких трагедий тоже не было. Даже во время войны в школах был свободный вход. Сейчас, в мирное время, школа превращается не только в укрепленный объект, но и в закрытую, а то и засекреченную систему: родители отдают туда своих детей, но как с ними там обращаются, каков там педагогический процесс, они об этом могут судить только по рассказам самих детей, или по воспоминаниям своих школьных лет. Ну, бог с ней, с охраной. Общество сейчас так напугано, и действительность тоже стала настолько опасной, что, видимо, меры принять надо. Но я совсем о другом, Мари Ивановна! Хотел поговорить с Вами о тех причинах, которые зависят от нас, от наших коллег, от родителей. Точнее, поговорить о нас самих и наших посевах. Мы с Вами сеятели, Мари Ивановна, но сеятели чего? Сорных трав? Нет, сеятели добра. Но бывает же, когда сеем без отбора, лениво, забыв о самом важном? Вот в таком положении мы сейчас и находимся: в образовательном мире сеятели дисквалифицировались, или их вынудили дисквалифицироваться. И в чем это проявляется? Сперва подумаем, что бы мы сказали о земледельце, который посеял пшеницу без отбора, да еще на не вспаханном поле? То же самое можно сказать о нас самих. По логике вещей, нас должны звать художниками жизни, мы есть строители, преобразователи жизни. Все наши уроки и наставления, которым нет счета – это наши семена, они вырастают, и получается жизнь. Им-то нет счета, но это не значит, что они вне контроля. Каждый из нас каждый день несет своим ученикам по три, по шесть уроков-семян, и мог бы тщательно отбирать их, очистит от сорняков, хорошо перепахать поле и сеять с любовью. Семена – это наши наставления и знания, перепаханное поле – это облагороженное сердце каждого ученика. Мы дисквалифицировались, даже забываем, что нужно воспитывать, забываем, как нужно воспитывать. Мы учим, мы преподаем знания, закрепляем их, проверяем, и горизонт нашего учительского успеха – это когда наши ученики побеждают на разных предметных конкурсах, а затем «успешно» сдают так называемые единые государственные экзамены. Они не выявляют человечность наших учеников, не проверяют их устойчивость в нравственности. Даже полагается, что раз у молодых есть знания, значит, есть и нравственность. Ой, какое это заблуждение и невежество! Вот и этот парень – он отличник, он победитель многих конкурсов. Но мы же видим, что превосходные знания не сделали его превосходным, благородным человеком. Почему так получилось? Потому что, Мари Ивановна, воспитывать нужно сердце. Нам уже две тысячи лет терпеливо объясняют: «Добрый человек из доброго сердца выносит доброе, злой человек из злого сердца выносит злое». Почему многие наши нынешние и бывшие ученики не радуют нас своим образом жизни? Потому, что мы сами не радовали и не радуем их нашим образом общения с ними.

Воспитывать нужно сердце, Мари Ивановна! Ни сердце вообще, ибо нет такого сердца, а наше собственное учительское сердце и сердце каждого нашего ученика. Нам надо бороться за свое учительское сердце и сердца наших учеников, за то, чтобы больше было бы и в нас, и в них любви и доброты, терпения и вдохновения, и совсем не было бы злобы и одичания. Вот что я расскажу Вам, Мари Ивановна! Недавно на своем семинаре с учителями пригласил второклассников, чтобы провести с ними на сцене показательный урок. Мне доставили класс из одной школы и заверили, что дети у этой учительницы «очень хорошие». Урок у меня назывался: «Слова-подарки». На этом и подобных уроках я стараюсь столкнуть детей со своим внутренним миром, с сердцем своим. Сперва с помощью красочного задания они открывают у меня слово «любовь». Спрашиваю: «Вы принимаете это слово в подарок?» Да – говорят они. Потом даю возможность пофилософствовать о любви, о том, что делает любовь в жизни людей. Ответы детей прекрасные. Потом тоже с помощью необычной формы задания они открывают мой другой подарок, это слово «сердце». Опять философствуют, и я узнаю, что в их сердцах обитают доброта, любовь, душа, мысли. Тоже прекрасные ответы. Наконец они разгадывают и третье слово «человек» и высказывают мысли, каким должен быть человек. Но у меня на уроке развивается параллельная линия, как будто независимая с тем, чем мы занимаемся, но, ясное дело, на фоне моих подарков и их философствования. Рассказываю им притчу: «Жили два соседа в мире и согласии долго-долго. Но однажды один сказал другому: «Сосед, мы же никогда не ссорились. Давай хоть раз устроим распрю». «А я не знаю, как это делать»,- ответил другой. «Я научу тебя. Вот кладу я кирпич и говорю: кирпич этот мой. А ты говоришь: нет, мой. И начнется распря». «Давай попробуем», -ответил соседу сосед…». На этом я прекращаю притчу и предлагаю каждому выступить моим соседом и посмотреть, получится ли у нас распря. Подхожу к каждому и говорю: «Сосед, этот кирпич мой». И что же я вижу? Да, они только что приняли в подарок слова «любовь», «сердце», «человек», высказали прекрасные мысли. Но отдать, уступить мне кирпич, – даже тогда, когда не требую, а прошу, объясняю, что я дом строю и только одного кирпича не хватает, напоминаю, какие слова только что получили от меня в подарок, – никто не хочет. Кто-то и голос завышает, кричит: «Не отдам, кирпич мой!». Только после – после, когда веселый смех в зале переходит в ропот и возмущение, дети догадываются, что кирпич соседу можно уступить или хотя бы продать.

Эти дети, конечно, выдержат любые тесты на знания. Они знают, что любовь и доброта живут в сердце. Но почему не руководствуются ими в своих поступках? Потому, что учитель не озаботился о воспитании сердца своих учеников, не считает нужным. Он, может быть, даст своим ученикам знания о нравственности, то есть, скажет, что можно и чего нельзя, но не будет взращивать в их сердцах облагороженные чувства доброты, дружбы, любви, взаимности, терпения, уступчивости, щедрости, преданности, помощи, защиты… Он будет гордиться своими «сильными» учениками, но забудет, что более достойно для учителя гордиться их благородством и великодушием. Мне очень жалко, Мари Ивановна, и самого ученика, который навлек пожизненную беду и на себя тоже. Его будут судить. Сами его учителя, товарищи и, может быть, родители тоже, будут его осуждать – как он такое посмел! Сейчас найдут в нем много таких вещей, которые укажут на его неуравновешенность, несдержанность, амбициозность и т.д. Но скажут ли учителя-воспитатели, как они сами обделили растущего человека, вкладывая в нем знания и упуская из виду самое важное: облагораживание, воспитание его сердца? Заботились ли они, чтобы в нем зародился смысл жизни и отношение к жизни, возвышенный взгляд о мире, духовные ценности, истинная любовь? И вообще, какие учителя, и воспитатели заботятся о воспитании таких вещей в своих учениках? Мы с Вами, Мари Ивановна, знаем ответ на этот вопрос: в становлении личности духовно-нравственные ценности возвеличивают те учителя и воспитатели, которые те же ценности постоянно взращивают в себе. Есть классические аксиомы: любовь воспитывается любовью; доброта воспитывается добротой; преданность воспитывается преданностью… , и, вообще, сердце воспитывается сердцем. Я совсем не уверен, что учителя и родители этого несовершеннолетнего, к сожалению, надо сказать, преступника воспитывали в духе любви и высших духовно-нравственных норм. А скорее в растущем человеке они спровоцировали, может быть, совсем этого не желая, раздражение, гордыню, нетерпимость, завышенную самооценку, замкнутость, злобу, мщение… То есть, все то, что имели сами, или же в общении с учениками перевоплощались в образы строгого, требовательного авторитара. Очень опасно накапливать в подростке эти отравляющие духовно-нравственный мир вещества. Они вызывают в нем особый «химизм» и могут направить его свершить асоциальные поступки и трагедии. Мари Ивановна, думаю, время вспомнить прекрасную притчу Иисуса Христа. Посеял человек доброе семья на своем поле. Ночью пришел его враг и посеял между пшеницею плевелы. Когда показался плод, тогда и явились плевелы. Хозяин, узнав об этом, сказал своим рабам: враг мой сделал это. Оставьте расти то и другое до жатвы, а во время жатвы соберите сперва плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь, а пшеницу уберите в житницу мою. Это о нас, Мари Ивановна! Плевелы много в нашем образовании, их посеяла недобрая сила, посеяла прямо в наших сердцах и умах и продолжает это делать. И время жатвы настало. Пора собрать плевелы и сжечь в огне беспощадном. Но мы же знаем: кроме нас самих этим никто не займется.

 Слово «формирование» в отношении Ребенка в обиходной и научной речи употребляется без разбора. При том так часто, что слабеют,  а то и теряют смысл понятия:  воспитание,  развитие,  взращивание, обучение, привитие,  становление, образование,  просвещение.         

Формирование запросто заменяет смысл воспитания и развития. Если следовать  нынешним тенденциям педагогической речи, можно формировать и духовность,  и нравственность, и личность, и человека, и интересы, и навыки, и знания, и смысл жизни, и мировоззрение, и мышление, и ценности, и умения. В общем, все, что нам заблагорассудится. По этой «логике», воспитание нравственности и формирование нравственности, или развитие мышления и формирование мышления, или же становление личности и формирование личности и т.п. имеют одинаковые значения. 

 Воспитание, обучение, образование, просвещение – являются основными понятиями педагогики. Они обращены, как правило, к Ребенку, к детям, подрастающему поколению. Они сложились давно, и вокруг них сосредоточиваются опыт, знания, мысль, и возникают классические педагогические учения и системы.

Потом для более точного описания педагогических процессов стало необходимо заимствовать из других сфер знаний понятия: развитие, взращивание, привитие, становление и др. Понятия эти обращены к живым организмам, а не к косному миру. Они не потеряли свою смысловую основу; в психологической и педагогической речи они стали носителями тех оттенков знаний, которые открылись в последнее время и  не могут в полной мере уместиться в основных понятиях. Они не вытесняют основные  понятия, не заменяют их, а выполняют свою часть работы. 

Но бывает, что в педагогическую речь врываются неестественные слова и стараются вытеснить или обесценить значимость основных понятий. Обычно слова эти исходят из технократического мира, где они относятся к вещам неживым. В 60-70-ых годах так ворвались в речь слова алгоритмизация и программирование, которые попытались  вытеснить, подвергать сомнению основное понятие педагогики – обучение. Прошло время, и значимость этих слов в осмыслении педагогических процессов развеялась. Теперь настала очередь для слова формирование.

Слово формирование опять из мира технократии и, конечно, оно никак не относится к живому миру. Но в педагогической речи упорно пробивает путь стать основным понятием, относящимся именно к Ребенку. Все процессы, связанные с Ребенком, вот-вот будут называться одним словом – формирование.  Какое сознание могло  втягивать в наш огород слово формирование? Это могло сделать только авторитарное педагогическое сознание, для которого естественен силовой подход к Ребенку.  

Процесс формирования подразумевает внешнее вмешательство в объект, который подлежит преобразованию по уже имеющейся форме. То есть, есть форма, есть объект, есть и внешняя физическая сила. Эта сила подвергает объект  процессу формирования по заданной форме. Так можно получить, скажем, тысячу одинаковых деталей. Если влить в формы расплавленную пластмассовую жидкость, можно получить сколько угодно одинаковых пластмассовых чашек.  В общем, это известный процесс в технике. Главное, заранее создать форму того предмета, который потом будет производиться серийно. Форма и формирование связанные друг с другом понятия.

Как может послужить понятие формирования пониманию и обозначению педагогических процессов? Можно ли это понятие применить в отношении растущего человека? Если считать, что Ребенок есть такая же масса, как воск, которому можно придать любую форму, или верить, что Ребенок есть чистый лист, на котором можно записать, что угодно, тогда понятие формирования имело бы смысл: мы знаем, что хотим (это форма) то и творим из Ребенка (формируем). Ребенок, как и воск или чистый лист не может оказать сопротивления нашей воле. Но мы прекрасно знаем, что Ребенок не есть ни воск, ни чистый лист, а есть странное полено в руках папы Карло. Великий психолог Дмитрий Николаевич Узнадзе пишет: «Если ребенок был бы tabula rasa (чистый лист), тогда дело закрутилось бы совершенно по-другому. Однако видно, что природа не есть плотник, который готовит и хранит отшлифованные доски. Нет. Она создает уже потенциально определенные лица, в сущности которых изначально посеяны семена их будущих личностей».                                                                     Таким образом, Ребенок есть не расплавленный металл, который нужно только заливать в приготовленную форму, он есть не воск, которому можно придать любую форму, а есть духовно-природное существо,  уже имеющее импульсы к  своей внутренней личности, то есть, к своей форме. Она в каждом Ребенке индивидуальна и неповторима. Ребенок сам устремлен к своей личности. Суть его будущности в том, что в нем заключен его путь, его предназначение, его миссия, и все это нам неизвестно.  Вот почему придумано слово воспитание, то есть, питание духовного стержня в  Ребенке, и почему придумано еще слово  образование, то есть, питание его внутреннего мира  самыми возвышенными образами, чтобы раскрылся заключенный  в нем образ Творца. Мы не можем говорить о формировании личности в Ребенке, ибо у нас не может быть  заготовленной формы личности.  А если мы все же создали такую форму, то это будет нечто вроде стандарта для массового производства личностей по заказанному образцу, и тогда вообще теряется всякий смысл личности, она исчезает.  

Нам лучше сотрудничать с  Природой в Ребенке, ей лучше известно,  к какому личностному состоянию стремится духовно-нравственный мир Ребенка, какой в нем заключен путь, какое заключено предназначение. Поможем, насколько нам хватает знания, опыта, мудрости, чувствознания, догадливости, терпения. Природа очень нуждается в нашей помощи. Ее мы можем проявить: нашим примером, нашей устремленностью, нашим характером; созданием вокруг Ребенка духовно-нравственной атмосферы; нашим педагогическим искусством. Все это лучше назвать или воспитанием личности в Ребенке,  или взращиванием личности в Ребенке (в нем «уже посеяны семена его будущей личности»), можно говорить и о развитии личности Ребенка, но никак не о формировании личности. Весьма уместно будет пользоваться и словом забота, – забота о воспитании личности в Ребенке, – если помнить смысл этого слова – «за божественной тайной». Действительно,  состояние будущей личности каждого конкретного Ребенка для нас есть заключенная в нем Божья тайна. 

Слово формирование допустимо в связи с навыками (навык каллиграфичного, скорого письма, навык быстрого счета и т.п.). Можно говорить о формировании навыка, хотя в этом нет особой необходимости, ибо давно принято более мягкое слово «выработать»: выработать навык письма и т.д.

Гуманное педагогическое мышление нуждается в  крайне осторожном отношении к понятиям и словам, так как некоторые из них ввергают нас в заблуждение, вредят наиболее точному отображению в речи гуманных образовательных процессов и явлений.

Мари Ивановна, хочу с Вами поговорить, но знаете о чем?

О нашей с Вами профессиональной гордости.

Чем мы можем гордиться?

В первую очередь, конечно же, нашими бывшими учениками, которые стали достойными членами общества, трудятся в пользу общества, они честны и порядочны.

Гордость и радость – сестры. Гордость нам нужна не для того, чтобы возвыситься над другими, возомниться.  Мы с Вами люди понятливые и знаем, что радость, возбужденная гордостью, воздвигает перед нами столб от земли до небес, на котором написано: «Не забудьте об ответственности». Так что, не так то просто гордиться и радоваться. Радость с гордостью нам нужна  для того, чтобы постоянно взращивать в себе чувство профессионального достоинства, уверенность в свои творческие силы и трудиться еще успешнее.

Мы с Вами, Мари Ивановна, знаем, как надо гордиться: в душе, для себя, тихо. Знаем также, сколько нужно будет пролить пота души, чтобы досталось нам моральное право для гордости и радости.

Скажем, привели к нам умственно отсталого ребенка, а мы сделали его умственно преуспевающим. Это нам удалось запросто? Нет, конечно. И мы радуемся, гордимся: мы с ребенком вместе превзошли самих себя!  Или же, посадили в наш класс распоясавшегося мальчика, а мы «опоясали»  его.  Вручили нам совсем распущенный шестой класс, а мы из него создали дружный и устремленный коллектив.

Можно гордиться и радоваться? 

Да, конечно, и можно, и нужно.

Но опять, в душе, для своей уверенности, что выбрали правильную педагогику. Если кто-то заметит наш подвиг, хорошо, пусть скажет нам нужные слова, пусть наградят. Но мы не это ищем, ибо несем служение.

 Гордость за своих бывших учеников – это особая сфера самооценки нашей профессиональной жизни.

Ну, вот, скажем, кто-то из наших учеников министром стал, кто-то губернатором, кто-то известным ученым, кто-то преуспевающим бизнесменом, кто-то депутатом… Это вам не рабочий, не официант, не какой-то служащий, а  высокое положение в обществе. Можем ли мы с Вами, Мари Ивановна, сказать, что тоже имели участие в их возвышении, ибо были их учителями, а раз так, имеем же право чуточку порадоваться и возгордиться? 

Вы замешкались, Мари Ивановна?  Вы что, сомневаетесь? Я не точно выразился?..

Ах, да, я Вас понял! Разумеется, Вы правы! Вот почему люблю с Вами общаться – Вы меня мудростью наполняете. Ну, конечно, какая разница, кем становятся наши ученики, главное, чтобы они людьми были, благо несли, честность утверждали.

А  что иногда происходит?

Вот ушел от нас наш ученик, прошли годы, сложились вокруг него обстоятельства, и они сделали его начальником, не простым, а большим начальником. Да, нам с Вами радоваться этому пока не надо, нам лучше с замиранием сердца следить, что он дальше будет делать. Реформирует отрасль, но получается во вред обществу! Принимает приказы, в угоду близких! Но себя тоже не забывает: оглядывается вокруг, находит в какой-то укромной ячейке большие  народные деньги, и с помощью хитроумных бумаг они тихо, тайком перетекают на его банковский счет за рубежом. Мы об этом узнаем потом, когда его властные покровители, подобные ему, тихо переведут его на другую работу.

Мир видит мошенника, а ведь он когда-то был нашим учеником!

Мари Ивановна, Вы мудрая женщина: о какой радости можно тут говорить, о какой гордости. Нам лучше в кусты спрятаться, чтобы честные люди пальцем на нас не указывали и не кричали: «Вот учителя этого подонка-разбойника с большой дороги!» А может быть, нам надо самим пойти в полицию и честно заявить: это мы, которые не справились со своим служением и выдали обществу негодяя, вместо благородного и великодушного человека, судите нас!

Действительно, говоря по логике вещей, мы с Вами, Мари Ивановна, должны нести ответственность, хотя бы моральную, за тех, кого считали своими розами в школе. Вот видите, что вокруг творится: какие школы, какие учителя производили столько озлобленных, столько хамов,  криминалов, коррумпированных, безбожных и бездуховных, жадных, завистливых, «не верующих ни во что»!

 Многие из наших коллег, Мари Ивановна, совсем не чувствуют ответственность за будущий образ жизни и устремлений своих учеников: дальше этого проклятого ЕГЭ они не видят своего назначения, но зато с каким апломбом гордятся, если их бывший ученик олигархом или губернатором стал. «Он был моим учеником!» – скажут они всем и тем самым дадут нам намек: «Видите, какие мы хорошие!»

 Расскажу, Мари Ивановна, одну историю, чтобы Вы помогли мне разобраться, сами догадаетесь, в чем. В 1964 году, в Тбилиси, в рабочем районе, в школе №10 с коллегами вместе открыл экспериментальный первый класс с 32 ребятишками. Пригласили молодую учительницу Додо Махарадзе, объяснили ей принципы гуманного подхода, и начали созидать в классе особый образ жизни. Закончилась начальная ступень и дети порадовали нас своим первоначальным духовно-нравственным обликом: они были правдивые, честные, дружные, любили друг-друга… Мы с коллегами решили продолжить эксперимент до десятого класса (тогда школа была десятилетняя). В 1974 году ребята закончили школу. Но мы не прекращали с  ними общение еще 10 лет:  каждую неделю молодые люди собирались в моем кабинете и мы обсуждали проблемы, с которыми они сталкивались в жизни.

Был среди них один, назову его Ладо. Он стал прорабом, и как талантливому молодому специалисту доверили строительство одного высотного дома в Тбилиси. За это время он еще и женился на однокласснице, и родились у них двое мальчиков.

И вот однажды рассказывает Ладо, какие странности происходят в его жизни. На строительной площадке появляется начальство и велит ему отправить несколько грузовиков строительного материала в какое-то дачное место. В общем, он не согласился. Затем его вызвали в высшую инстанцию и предложили переделать смету, прибавить в каких-то графах несколько нулей. Ему спокойно объяснили, что ему тоже достанется доля. «А ты согласился?»- спросили собравшиеся друзья. «Нет, что вы!» -сказал он. «Почему, Ладо, нужной арифметике мы тебе еще в начальных классах учили, тебе трудно  переделать смету?» – сказал я. А он ответил: «Да разве дело в арифметике? Не могу против совести идти!»

Меня этот случай очень задел, и когда ребята ушли, взял и позвонил начальнику Ладо. Представился и спросил, как у них трудится наш бывший ученик экспериментального класса. Начальник мне ответил: «Я не знаю, чему вы учили ваших учеников, но судя по Ладо, они, должно быть, с Марса свалились», и начальник повесил трубку.

Вскоре после этого Ладо обругали и сняли с должности.

Он устроился на другую работу, и спустя полгода, опять возникли те же самые проблемы со сметой и со строительным материалом.

«Ладо,- сказал я ему при встрече, – может быть, не надо сопротивляться?»

Конечно, я говорил это, продолжая свой эксперимент.

Ладо очень удивился моим словам. «Шалва учитель, – сказал он мне, – если вы хотите остаться и впредь моим учителем, так со мной не шутите. Такое могло быть, если бы вы не будили во мне совесть  все время вашего эксперимента… Теперь уже ничего не получится…»

Ладо с треском выгнали с работы.

Он нашел третью работу, и с увлечением начал строить новый высотный дом. Хотел, чтобы дом получился прекрасным и будущие жильцы порадовались качеству. Он уже возвел все этажи и перешел на отделочные работы, когда опять намекнули насчет сметы. Сначала он пропустил намеки мимо ушей. Потом сказал «нет». Вот тогда на стройплощадке нагрянуло начальство. И еще раз столкнувшись с «упрямством» молодого строителя, обругали его последними словами, унизили, пригрозили…

И знаете, Мари Ивановна, что произошло?

Ладо от разрыва сердца скончался прямо у них на глазах.

Честность честного человека нечестные называют упрямством…

Мне тяжело вспоминать об этом, и все думаю: не провинились ли я и мои коллеги перед молодыми людьми, взращивая в них совесть, преданность, честность, любовь?

А может быть нам дозволено гордиться за Ладо и таких, как он, которых  мы с Вами, Мари Ивановна, продолжаем воспитывать?

Понимаете, в чем тайна нашей гордости и радости: ведь Ладо тоже гордился мною, своим учителем!

25.12.2013

Когда-то давно записал я короткие размышления о настоящем и будущем. Сейчас этот листик попал под руку и, почему-то захотелось обновить запись. И вот что у меня получилось.

Будущее как понятие, как мир действительности есть плод нашего воображения, мы его никогда не видели и в нем не находились. То, что мы называем будущим, есть не что иное, как наши планы, которых мы не можем сразу же, в настоящее время, то есть, «здесь и сейчас» осуществить  в полной мере. Завтра как реальность не существует. Мы говорим:  завтра сделаем. Это есть намерение, которое нам хотелось бы воплотить в реальность. Но то, что мы называем «завтра», реальностью станет только в виде сегодня. Наша действительная жизнь течет только в настоящем.

Какое тогда имеет значение понятие о будущем?

Понятие это имеет огромное, исключительное значение для нашего развития, для нашего эволюционного восхождения. Может быть, в философском смысле оно потому и возникло,  чтобы эволюция человека и человечества становилась непрерывной. Если мы говорим  о  будущем, то в нем, как правило, вкладываем ту воображаемую действительность, которую мы бы хотели иметь в настоящем. Но чтобы заиметь это будущее в настоящем, нам нужно или дождаться этого будущего, а там видно будет, или же перетягивать будущее в настоящее. Если строим планы на будущее и ждем наступление будущего, чтобы приступить к осуществлению намеченного, то в таком случае наша жизнь в настоящем будет замедленной. Но если перетягиваем будущее в настоящее, то настоящее ускорится, изменится для нас время, и получится, что сегодня уже проживаем завтрашнее настоящее, сегодня уже живем как завтра.

И какое же мы воображаем будущее, какие строим планы на будущее?

Обычно в этом будущем мы  планируем то, чего сегодня нам не хватает, мечтаем о том, что нас порадует. Завтрашняя жизнь в нашем воображении рисуется лучшей,  более радостной и  светлой, чем она сегодня есть. Чтобы перетянуть будущее в настоящее,  нужно будет применить все  свои усилия – творческие, мотивационные, интеллектуальные, эмоциональные, волевые, нужно будет напрягать эти усилия. И тогда получится, что мы опережаем свое время, уплотняем его, и начинаем уже сегодня жить как завтра. Этому можно научиться у Ребенка. «Ребенок есть устремленность в будущее», – говорил Василий Александрович Сухомлинский. Ребенку всегда не терпится, он всегда хочет перепрыгнуть через настоящее и ворваться в будущее. Он любит настоящее, но с условием, что в нем присутствует заманчивое завтра. Влекут его к будущему его природные страсти к взрослению, к развитию, к свободе.  Он хочет как взрослые, тянется к делам взрослых, в играх выбирает роль взрослого. Если учитель поймет Ребенка и  настроит себя на лад  его устремлений,  то у него возникнет с ним общий язык, взаимность.

Будущее есть источник настоящей и воображаемой (духовной) жизни. Оно есть мотивационный источник настоящего. Оно есть  гарант смысла жизни. Жить в настоящем ради будущего, мыслить о будущем – есть истинная человеческая жизнь. Как только мы перестаем жить в настоящем без мысли о будущем, перестаем перетягивать будущее в настоящее, мы тут же приостанавливаем нашу эволюцию, мы застываем.  Если мы имеем лучшее воображение о будущем, но не прилагаем усилия, чтобы оно сбылось, а ждем, когда это будущее само наступит, то оно не наступит никогда. Наступит то, что соответствует нашей бездеятельности.

Не было бы понятия будущего, наша жизнь стала бы скучной, однообразной, она стала бы равна уровню животного мира. У животных нет понимания будущего. Ими движет инстинкт самосохранения, а не планы и воображения, мечтания и фантазии. Понятие будущего есть чисто человеческое качество. Мы имеем будущее, и оно есть для нас неисчерпаемый источник роста, вдохновения, творчества, восхождения. Настоящее для нас существует настолько, насколько мы верим в будущее. Настоящая жизнь будет богата для нас настолько, насколько будут  богаты наши планы  на будущее.
            Прошлое можно вообразить  как  богатейший  архив,  где хранятся предупреждения от возможных ошибок, наставления на успешную деятельность,  хранятся планы и мечтания, фантазии и воображения прошлых лет. И все это  может пригодиться нам для определения нашего будущего  и, в зависимости от этого, для определения образа жизни в настоящем. Прошлое есть матерь настоящего, а настоящее – матерь будущего.

Человечество имеет высочайшие ценности, созданные  в прошлом, и они как путь в отдаленном будущем. Такими являются религиозные,  духовные, философские учения, художественная  и педагогическая классика, общечеловеческие идеалы, нормы нравственной жизни. В них каждый человек может черпать пищу для своего творчества и самосовершенствования.

Что мы хотим перетянуть из будущего в сегодня?

Смысл наших стараний определяется уровнем нашего личного и общественного сознания.  Кто-то мечтает о материальном, о вещах, о богатстве, об обеспеченной и даже роскошной жизни, об удовольствиях  и, в зависимости от этого, строит свои планы и намерения на будущее. Для таких создана современная реклама: «Бери от жизни все» или «Живи на яркой стороне» и т.п. Эти люди перетягивают будущее и стараются как можно пораньше преуспеть в удовлетворении своих запросов.

Кто-то же стремится к духовно-нравственному совершенствованию, старается развить и  воспитать в себе чувство любви, облагораживать и расширять сознание, расширить свою личность, стать полезным близким и обществу, служить им. Их внутренний призыв выражает мудрость: «Отдай жизни все», «Люби ближнего своего, как себя самого».  Они перетягивают из будущего в настоящее самого себя, более облагороженного, одухотворенного, совершенного и развитого. Они и есть новые люди.

             Конечно, есть и другие запросы и устремления, и потому в этом смысле мир становится многообразным, таким в котором есть и добро и зло,  и вера и неверие,  и духовность и бездуховность, и любовь и ненависть, и созидание и разрушение.  Сообщества людей со своими устремлениями создают общую картину борьбы за такое будущее, в котором больше будет добра и любви.

Будущее есть самая насущная проблема для исследования. Опыт, основанный  на законе причин и следствий, помогает нам предвидеть ближайшее и  отдаленное будущее.

Будущее исследуется также через опыт прошлого,  через все науки и все виды искусств, через чувствознание, ясновидение, астрологии и т.д.  Однако нужно направить сознание на исследование  одухотворенного будущего и искать причины, которые должны быть посеяны уже сейчас, чтобы приблизить  такое будущее.

            Будущее существует потому, что существуем мы – люди. Оно мыслится обществом и каждым отдельным членом общества. Каждый из нас есть носитель и творец собственного будущего, и соучастник  общественного будущего. Каждый из нас влияет на будущее и меняет его для себя и для других, может быть, даже для всего населения планеты, даже для отдаленных будущих поколений. Изменение будущего зависит от нашей целеустремленной воли, но и от  наших бездумных, безответственных поступков и образа жизни тоже. Каждый из нас и мы все вместе живем сегодня так, какие сеяли в прошлом причины мы сами или наши предки. Так будет и впредь. Если нам что-то не нравится в настоящем образе жизни, это потому, что когда-то были допущены ошибки, они и исказили жизнь. И чтобы не повторилось то же самое в ближайшем и отдаленном будущем, нам нужно будет, – лично каждому из нас и обществу в целом, – нести ответственность перед будущим: сеять причины, которые могут дать  духовно и нравственно, а не только материально, возвышенные следствия. Махатма Ганди учит: «Если желаешь, чтобы мир изменился, – сам стань этим изменением. Если ты хочешь перемену в будущем – стань этой переменой в настоящем. Мы сами должны стать теми переменами, которые хотим увидеть в мире». Будущее начинается через нас, а не со сменой дня.

            В этих своих размышлениях я имею в виду то настоящее и будущее, что от нас, людей зависит. Есть природные и космические явления, которые превышают наши возможности или которых мы предугадывать не можем. Но они составляют наше будущее, и в зависимости от того, как мы готовим себя для неожиданностей, мы сможем перенести бедствия и выжить. Лучшей же подготовкой  будет воспитание в людях гармоничного отношение к духовному и материальному.

            Что же нам нужно делать в воспитании детей?

Моя авторская программа в этом деле охватила бы следующие вопросы:

– любовь к жизни; воспитание жизни с помощью самой жизни;

– образ духовно-нравственной жизни;

– умение жить и творить с мыслью о будущем;

– любовь к будущему, устремленность в будущее («Полюбите будущее, крылья вырастут»);

– понимание закона причин и следствий, умение жить в согласии с этим законом;

– умение и устремление перетягивать будущее в настоящее, жить сегодня как завтра;

– расширение сознания;

–  самосовершенствование и духовность как смыслы перетягивания будущего в настоящее;

–  ценить время, бережно к нему относиться;

– любовь, служение, добротоделание, великодушие и благородство – основы одухотворения будущего в сегодняшнем дне…

            Мои мысли и не полные, и не совершенные. Однако буду рад, если в таком виде они кому-то пригодятся в работе.

Вольный словарик

Будущее – смысл и надежда настоящего.

Будущее – воображаемая действительность.

Будущее – наш подарок ко дню рождения грядущему поколению.

Вчера – спокойствие души.

Вчера – подарок для завтра. 

Горе – разбитое будущее.

Завтра – мечта сегодня.

Жизнь – Бог бесконечный и бессмертный.

Лень – приостановление времени.

Любовь – творение вечного будущего.

Надежда – дружба с будущим.

Настоящее – гнездо будущего.

Пессимизм  – бегство в прошлое.

Прошлое – архив будущего.

Прошлое – светильник  будущего.

Радость – соприкосновение с будущим.

Ребенок – устремленность в будущее.

Ребенок – возрожденное новое бытие.

Сегодня – как завтра.

Страдания – переживания из-за потери будущего.

Творчество – забота о будущем.

Устремленность – энергия для перетягивания будущего в настоящее.

Устремленность – ускорение времени.

Утро – лик сегодняшнего.

Человек – причина будущего и следствие настоящего.

Я – пришелец из будущего.

 Мари Ивановна, к Вам вопрос. Но, сперва, вообразите такой случай: в Вашем классе для шестилеток мальчик Миша поцеловал ручку девочки Маши. Девочка Маша не возмутилась, не побежала к Вам с жалобой. Вы этого и не увидели. Но увидели дети, и они сразу донесли Вам. Какие Вы примите меры, и с какой целью? Цель, конечна, должна быть у Вас одна – воспитательная. Но в чем конкретно она будет выражаться?

Давайте проанализируем этот случай с психологической точки зрения.

Если мальчик Миша, которому 6 лет, поцеловал ручку девочки Маши, значит, в нем просыпается прирожденное чувство симпатии, влюбленности, объектом которой  для него стала девочка Маша. Сам Миша, конечно, о проснувшемся в себе чувстве ничего не знает, здесь действует его подсознательный мир. А если девочка Маша не обиделась, не возмутилась, не дала пощечину мальчику, значит, она этому не придает никакого  значения. Но может быть и так, что в ней тоже просыпается прирожденное чувство влюбленности, объектом которой становится мальчик Миша. Хотя  сознание девочки об этом мало что смыслит.

Я знаю несколько пар с крепкими семьями, которые утверждают, что их любовь зародилась с первого класса, а то и с детского сада. Думаю, Мари Ивановна, Вам тоже известны такие прекрасные истории.

Мальчик Миша поцеловал ручку девочки Маши, стало быть, кому какое дело, если никто в обиде не остался. Но ребята, увидев происшедшее, поспешили доносить Вам об этом. О чем это говорит? Наверно, о том, что, во-первых, дети сочли такое проявление Миши дурным, противозаконным, недопустимым, и они сообщают Вам, чтобы вы приняли меры. Во-вторых, Вы поощряете доносчиков, иначе они не прибежали бы к Вам с такой вестью.

Итак, что Вы предпримите?

Мне кажется, что у Вас с детьми произойдет следующий диалог.

Вы: Ударил в лицо?! – Вы якобы ослышались и расстроены.

Дети (хором и с возмущением): Нееет, по-це-ло-вал руучку!

Вы: Ах, ручку поцеловал?! – На лице у Вас радость. – Какой Миша воспитанный! Наверно, этим он выразил благодарность Маше за что-то хорошее!

Дети ошарашены таким Вашим отношением к важному доносу, у них нет, что Вам возразить, они отходят, а Вы продолжаете заниматься своим делом.

Но возможно и такое. Убедившись, что донос подтверждается свидетелями, Вы тут же со своей стороны пишете донос на имя директора школы. В нем Вы ставите его в известность, что в Вашем классе шестилетний мальчик Миша сексуальный домогатель, ибо перед глазами всех ребят поцеловал ручку девочки Маши. Тем самим, конечно, требуете от директора принять серьезные меры.

Мари Ивановна, боже упаси, я вовсе не думаю, что Вам такое может в голову прийти. Вы, я убежден, выберете первый вариант или Ваша мудрость подскажет Вам более утонченный способ разрешения этой задачи.

 Но знаете, почему я затеял этот разговор? Потому, что именно так поступила Ваша американская коллега в городе Каньен-Сити в штате Колорадо. Шестилетний мальчик Хантер поцеловал ручку одноклассницы. Дети, увидев это, сразу донесли учительнице (доносы там поощряются). Та же со своей стороны сразу  донесла начальству школы. Начальство расценило поведение мальчика как сексуальное домогательство, отстранило его от занятий и внесло запись о домогательствах в его личное дело. Родители девочки не жалуются, не жалуется сама девочка. А мальчик Хантер, который до этого не знал слово «секс», теперь допытывается у родителей объяснить, что это слово значит. «Я сделал что-то ужасное, и мне от этого стыдно», – говорит он. А взрослые, которые учителя и начальники школы, не говорят, что это им должно быть стыдно за свой американский маразм – во всем, именно во всем видеть секс, даже в совершенно невинных проступках самих маленьких детей, и якобы защищают своих граждан сразу же от рождения от «сексуальных домогательств». И это делает страна, которая самая продвинутая в индустрии секса, и с пеленок ведет тотальное сексуальное образование.

Милая Мари Ивановна, Ваша педагогическая мудрость и преданность детству недостижимы в мире никому. И пока Вы есть, в образовании будет гореть Свет! 

Сначала о самом Космосе.

Космос – значит, порядок, красота.

Что мы знаем о Космосе?

И много, и мало.

Много, потому что мы не в состоянии воспользоваться всеми теми  духовными и научными знаниями, которые у нас уже накопились о Космосе – наши силы и возможности, наши заземленные интересы ограничивают нас. 

 Но знаем мало, потому что наши обширные знания о Космосе являются ничтожной пылинкой по сравнению с беспредельностью.

Знания о Космосе  и, особенно, общение с Космосом пока еще не стали для нас насущными: мы интересуемся Космосом также, как дети интересуются бабочкой.

Каковы наши отношения к Земле и Космосу?

Земля наш дом, мы его любим, но относимся беспощадно. Любовь наша к планете Земля абстрактная, беспредметная. Якобы любим, но не щадим, как будто рядом где-то у нас есть еще один такой дом на всякий случай. Тем более, как мы можем любить Космос, к которому наше воспитание не имеет никакого отношения.

Нам не прививали любовь к планете Земля, любовь к Звездному небу, а Космосом даже пугали – он такой холодный, безжизненный, с черными дырами, кометами и метеоритами, радиацией, гравитацией,  пустотой.  С  детства я только и знал, что мы во всей Вселенной одни, мы, земляне, беспризорные  живые существа, в остальном же пространстве пустота, беспорядок и безжизненность.

 Когда, будучи школьником, философствовал о жизни и о Космосе, у меня возникали мрачные мысли, которые выхолащивали мой смысл жизни. И это длилось долго, не только в школьные годы. В девятом классе я написал философский трактат «Начало кончины». Он был о том, как гаснет Солнце, как прекращается жизнь на Земле и как Космос  теряет единственного свидетеля, который знает, что он действительно существует. Мой трактат пугал меня самого. «Кто я?» – задавал вопрос самому себе, и мой разум не шел дальше подобного рода ответов: по сравнению с муравьем я гигант, по сравнению с Кавказскими горами я муравей, по сравнению же с беспредельностью я просто ничто; я одно из существ случайно возникшей на Земле жизни, а  мысли мои – продукты моего мозга…

Мы не знали тогда о живых источниках знаний, нас не допускали к религиозным учениям, к духовным и философским трактатам. Мы были окованы трехмерным сознанием, оно было  опорой для идеологии материализма.

Параллельно с нашим сознанием, в то же самое время, создавались величайшие духовные ценности Циолковского и Чижевского, Рерихов и Вернадского, Бердяева, Флоренского и Ильина и многих других. В них, в этих духовных ценностях, зарождалась проблема о космическом сознании, давались ответы на многие вопросы, но это была закрытая сфера.

Вот  причина, которая затрудняет нам сейчас осознать всю глубину понятий: Космос, Космическое сознание, Метапознание, Духовные Учителя, Сотрудничество с Высшим Миром, Мир Надземный и Мир Огненный, Царство Небесное и т.д. Нас сковывают:  привязанность к материальному миру и наше ограниченное трехмерное материалистическое сознание.

Три измерения, признанные в материалистической философии, способствуют  отражению в сознании материального мира. Отражение этого мира действительно укладывается  в трех измерениях, вроде: время, материя, пространство (сравните: длина, ширина, высота; или же: наследственность, среда, особо организованная среда и т.д.). Но постижение их сути, их объяснение с помощью тех же измерений заводит сознание в тупик. И мы видим, что не получается узреть  целостную картину мира. Видим, что огромный пласт  жизненных, природных и человеческих явлений остаются за пределами понимания, трехмерное сознание не может их трогать. Видим также, что сама жизнь теряет смысл, теряют смысл высшие ценности, а взамен возвеличиваются низменные чувства и вещи, связанные с их удовлетворением.

Считать мир трехмерным и воспринимать его так – есть ошибка ограниченного сознания. Во-первых, мир не является трехмерным, он многомерный; во-вторых же, философия трехмерности есть идеологическое, искусственное ограничение.

«Трехмерность есть окова демона – так сказал кто-то, – объясняют нам духовные учения. – Действительно, тот, кто сковал человеческое сознание трехмерностью, был настоящим тюремщиком. Как же можно скрыть прочую, прекрасную, высшую мерность! Дети в первых вопросах своих часто устремляются за пределы условных ограничений. Древняя мудрость нигде не настаивала на трех измерениях. Лишь при огрублении человечества ограничение заняло умы… Люди начинают заниматься ограничением, когда светильники сердца потухают… Человеческое сознание не хочет понять основы самоусовершенствования. Тем оно пытается закрыть самые ценные возможности» (МО,1, 109).

Можем ли мы расширить наше сознание?

 Расширить сознание не значит, много и обо всем знать. Это значит: принять в наше сознание новое измерение, измерение духовности, которое поможет нам разорвать замкнутый материализмом круг и выйти  на просторы космических далей.  Расширить сознание – значит мыслить на основе полного набора всех четырех измерений, воспринимать мир внутри нас и вне нас в его единстве материального и духовного.

Итак, легко ли нам будет расширить свое сознание?

Нет, не будет легко.

Мы можем с легкостью признать, что есть измерение духовности и даже будем призывать других поверить, принять его. Но мыслить и жить на его основе потребует от нас перестройки сознания, мировоззрения и проявления  соответствующих действий во внешнем мире. Среди нас много искренне верующих в Учение Христа, но многие из них в жизненных обстоятельствах забывают о вере и действуют вовсе не в соответствии с ней. Очень много людей, которые  искренне верят в Живую Этику, но мало таких, кто живет по Живой Этике, хотя полагают, что раз знают Учение, значит, и исполняют его. И получается так не потому, что они лукавят, а потому,  что знание пока еще не стало для них состоянием духа, пищей для сознания.

Одно дело знать, но совсем другое – жить по законам знания.

Перестраивать сознание и есть проблема: оно не захочет добровольно сдаться, оно устойчивый механизм. Устойчивость сознания можно или ломать усилием воли, если, конечно, наша воля выдержит и победит сопротивление сознания. Или же постепенно и целенаправленно приручить его, и приучить мыслить с пониманием целостности духа и материи, и соответственно направлять наши действия, всю нашу жизнь. Успешность преодоления трудностей, связанных с сопротивлением сознания, будет зависеть от самой личности, от  его жизненного опыта и устремлений, от качества его готовности.

Расширенное сознание это такое, которое и знает о высшем измерении, и мыслит на его основе, и соответственно стимулирует  жизнь человека. Расширенному сознанию под силу мыслить космически, то есть, на началах  духовности, веры, чувствознания, метапознания, на началах сотрудничества с Высшим Миром.

Все классические ценности культуры, – в первую очередь, классические религии,  духовные и философские учения, далее  изобразительное искусство, художественная литература, музыка, балет,  кинематография, наука и, конечно же, педагогика, – становятся такими именно потому, что зиждутся они на расширенном сознании. Нам не трудно будет обнаружить в классических учениях и творениях космические нити, космические истоки.

Возьму примеры из области классической педагогики.

Начну с Яна Амоса Коменского (1592-1670).

«Ребенок, пойми, что ты есть мой микрокосмос, который способен объять макрокосмос», – пишет Коменский. О чем говорит эта идея? О том, что ребенок есть часть Космоса, при том такая, которая способна вместить в себе весь Космос. Идея ясно указывает на целостность человеческого существа со всем Мирозданием, на его неограниченные возможности. Идея говорит еще о том, что после Бога человек есть царственное существо Космоса.

 Эта идея еще глубже раскрывается в характеристике Ребенка. Коменский пишет: «Если бы кто-либо пожелал основательно обсудить, почему Бог  так любит маленьких детей и так предписывает нам попечение о них, тот найдет для этого много причин. Во-первых, если тебе теперь дети представляются не заслуживающими внимания, то смотри не на то, каковы они теперь, а на то, каковы они должны быть по начертанию Божьему. Ты увидишь в них не только происшедших от нас обитателей мира и благодетелей вселенной, но и наравне с нами соучастников Христа, царских жрецов, избранный народ, спутников ангелов, судьей дьяволов, утешение небес, ужас ада, наследников небес на все века».

Здесь мы видим не литературную гиперболу, а внутреннюю истину, которая дается Свыше. Дело в том, что на этой и подобных истинах Ян Амос Коменский строит все свое учение. Именно эти истины являются для него основой решения весьма конкретных вопросов обустройства школьной жизни, начиная от материнской школы до пансофии.

В приведенной цитате нам предлагается, как сейчас говорят в науке, методологическая, иначе, основополагающая мысль о том, что в образовательном процессе ученика следует измерять не сегодняшним его состоянием, а через его земное и неземное будущее.

 Это есть продукт космического мышления великого педагога. Мышление это нельзя уместить в рамках обычной науки, его продуктов не назовешь плодом научных исканий в материалистическом смысле этого слова. Мы можем смело сказать, что имеем дело с метапознанием, истины которого относятся к сфере высшей мудрости.

Иоганн Генрих  Песталоцци (1746-1827).

Вот как он определяет  гуманный дух:  «…весь истинно гуманный дух  наших сил заключен в вере и любви. Сила сердца, вера и любовь являются для человека, то есть для божественного вечного существа, подлежащего воспитанию и образованию, как раз тем, чем являются корни для роста дерева. В них заключены силы, добывающие  из земли пищу для всех его основных частей».

Получается, что вера и любовь, а также сила сердца определяют суть гуманного духа.  Но вера, любовь, сердце есть источники чувствознания. Из  духовных учений известно, что сердце есть свыше действующий орган. Эту космическую идею об «истинном гуманном духе»  Песталоцци превращает в основополагающее начало для своей долгой страдальческой педагогической жизни. Он пишет: «Я не знал ни порядка, ни метода, ни искусства (воспитания), которые не явились бы следствием моей глубокой любви к детям. Я и не хотел ничего другого знать».

На этой почве чувствознания ( метапознания) он творит все остальное (обратите внимание: «Я и не хотел ничего другого знать»). На этой же почве он рождает  аксиоматику, иначе высшую педагогическую мудрость: «Веру должна порождать вера, а не знание и понимание объекта ее;  Мышление должно быть порождено мышлением, а не знанием размышления или законов мышления;  любовь должна порождаться любовью, а не знанием объектов, достойных любви, и самой любви…».

Предложу еще один образец именно космического мышления великого педагога. Он пишет: «Пусть учитель, помогая (ребенку), живет для вечности, но пусть, живя, помогает настоящему. Если он так поступает, если он, любя, живет ради вечности и для настоящего, тогда пусть не заботят пределы силы его любви. Любовь его поколения присоединится к его любви. Для своей любви он найдет помощь, как находит помощь терпящий бедствие благородный человек».

Каждая фраза здесь полна космическими истоками. Вот посмотрите:

– нам предлагается  жить мыслью о вечности и так помогать и ребенку, и  настоящему;

– и если мы, любя, живем ради вечности и для настоящего, то наша любовь пополнится любовью всего нашего поколения, и она не будет иметь границы в своем могуществе.

Понятия вечность и настоящее, иначе, небесное и земное в мыслях Песталоцци выступают как единое целое. От этого единого целого, по закону причин и следствий, зависит аккумуляция любви всего поколения в личности учителя (воспитателя).

Космическое сознание подпитывает учение К.Д.Ушинского, В.А.Сухомлинского и всех остальных классиков педагогики,  а также многих выдающихся педагогов-мыслителей.

А теперь другой аспект, связанный с космическим сознанием.

Есть в нашей земной жизни вещи, которые можно назвать  сверх загадочными. Это, в первую очередь, мысль и мышление человеческое. Ясно, что без мысли и мышления невозможно было бы создать и сотворить то, что создано и сотворено человечеством. Вообще, мы бы и не знали, что существуем. Как сказал философ – «Мыслю – значит существую».

Мысль и мышление  есть основа нашего эволюционного и культурно-цивилизованного бытия, есть единственные универсальные пути познания субъективного и объективного миров, а также есть условие зарождения духовности и духовной жизни. С мыслью и мышлением связаны такие «таинственные» каналы поступления знаний, как: интуиция (чувствознание) и догадка (эврика), вдохновение и творчество, сновидения. Все остальное, что творится мыслью и мышлением, – открытие законов объективного мира, систематизация знаний, их хранение и передача, практическая деятельность людей и т.п., – могут найти научное объяснение. Мы можем говорить о разных внешних проявлениях мысли, об ее качествах и особенностях. Можем говорить о логике мышления,  о формах и обо всех внешних проявлениях мышления. Но сами  мысль и мышление с их происхождением, всеобъемлемость мысли и мышления  для нас камни преткновения.

Загадка прямолинейно связана с началом всех начал – с сотворением мира, с первым взрывом, со Словом, которое было в начале, с той могущественной силой, которая породила   Хаос и сама же преобразила его в Космос, и продолжает творить и преобразовывать дальше. Нам остается принять на веру, что мысль есть свойство Бога. Это лаконично и красиво поясняется  в Новом Завете от Святого апостола Иоанна.  Приведу начальные стихи из его Евангелия:

«1 В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. 2 Оно было в начале у Бога. 3 Всё через Него начало быть, и без Него ничего не начало быть, что начало быть. 4 В Нем была жизнь, и жизнь была свет  человеков. 5 И свет во тьме светит, и тьма  не объяла его».

Что есть Слово, которое было в начале?

Оно есть эквивалент греческого слова Логос. А  Логос означает:  слово, понятие, мысль, разум. В древнегреческой материалистической философии  Логос понималось как «всеобщая закономерность» (Гераклит). В идеалистической же философии, начиная от Платона,  Логос означало: духовное первоначало, Божественный разум.

Таким образом, Слово (Логос), иначе – разум, мысль – это суть Бога, свойство Бога, сам Бог. И получается, согласно Новому Завету, что началом всех начал был Разум, Мысль Бога. Повторяю еще раз:  нам остается довольствоваться этим утверждением, которое находится в рамках веры.

Что же из этого получается?

Получается то, что человек, у которого есть разум и который мыслит,  и  на основе этого живого огня творит и созидает, – есть часть Логоса, часть космического целого. Логос – это всеохватывающее сознание, к которому подключен каждый, и в меру своей духовной мощи получает  мысли, идеи и импульсы к мышлению. Мозг человека универсальный приемник мысли и такой же универсальный аппарат  для ее переработки и раскручивания, для творения теорий и воображаемой действительности. Дальше с помощью такого же универсального физического инструмента  – тела – человек начинает преобразовывать мир и самого себя тоже.

Человек есть союз Неба и Земли,  Духа и Материи. Наше сознание, в большей или меньшей степени, изначально уже космическое. Но оно космическое не потому, что  его таким делает наша сознательная воля, а в силу, так сказать, естественности. Но чтобы вернуть нашему сознанию космическую естественность, нам в первую очередь следует   признать живую космическую реальность, и с учетом этого основополагающего фактора  будем познавать мир и самих себя. Сказано: «Кто озабочен земными вопросами, тот ответа о небесном не получит». Так и выходит: у нас мало ответов о небесном. Даже те космические исследования, которых проводят современные ученые, дают ответы не о небесном, но о земном, ибо небеса нас интересуют для решения наших земных и сугубо материальных и  материалистических вопросов.

Мы не ищем путей сотрудничества с Космосом, путей сотрудничества с Высшими тонкими мирами, глубоко продвинутыми, с иной организацией вселенской жизни. А для космического сознания и мышления это обстоятельство является решающим. Решающим является также то обстоятельство, что наше сознание медлит с признанием духовных предводителей человечества, медлит  в сознательном с ними сотрудничестве. Таким образом, наша духовная отсталость есть причина многих наших земных бед.

Многие высшие знания, которые  мы получаем через отдельных  духовно продвинутых  мыслителей  (их можно назвать Учителями человечества),  для нас превращаются мифами или знаниями, которых, если даже доверяем, не принимаем к руководству.  Знаем, но у нас нет жизненного отношения к ним. Назовем пару таких законов.

Закон причин  и следствий. Что мы извлекаем из этого закона?

Наше сознание не допускает нас к пониманию того, что мы сеятели причин, следствия которых  будем пожинать не только в мире материальном, но и в мире надземном.

Зато наше узкое сознание подсказывает нам такие же узкие выводы, якобы  закон причин и следствий   ограничен только материальным миром, временем, пространством. Все, что за гранью этого, для нас или случайность, или чудо, или то, во что можем просто не поверить.

Любое высшее духовное учение скажет нам, что мысль есть самая могущественная энергия Вселенной, и что мысль имеет силу материализовываться. Нас даже предупреждают, что необходимо научиться мыслить по законам любви, добра, красоты, истины, и что мы несем ответственность за свои мысли.

Делаем ли из этого жизненные выводы?

Конечно, нет.

Чего только стоит отношение к образованию, в котором нет и намека о воспитании в будущем поколении ответственности за свои мысли, нет целенаправленной работы по воспитанию добромыслия, прекрасномыслия и доброречия.

Духовные учения убеждают нас в том, что каждый человек есть носитель своего предназначения, что душа перед воплощением берет на себя земную задачу. Поиск своего смысла жизни и судьбы человек должен вести не во внешнем материальном мире, а во внутреннем, духовном мире.

Я назвал эту статью так: «Космос и я». Дело в том, что сам хочу разобраться в своих отношениях с космической реальностью. Какие бы религиозные, духовные, философские и научные  книги мы не читали,  итог всегда должен быть один: делать свои выводы.

Мы живем на планете Земля, но эта планета есть творение Космоса. «Космос лепит нашу планету», – сказано ученым. То есть, каждый из нас тоже творение Космоса, мы все есть воля Космоса, дети Космоса. Мы части Вселенной, она без нас  не существует. Я воображаю себя гражданином Космоса, живущим в данное время  на планете Земля. И размышляя о своей причастности с космическим целым, делаю выводы для своей жизни. Слово Жизнь применяю в самом широком смысле.

Вывод первый: в моей сущности Вселенная, творимая и движимая Высшим Логосом, изначально заложила свою вечность (бессмертие), свое всемогущество, свою цель. Я – космическая реальность, космическая сущность.

Вывод второй:  я как космическая сущность имею естественную связь с космическим целым. Через эту связь могу  подключиться с космическим разумом, черпать из него знания для своей земной и неземной жизни. Могу иметь невидимых помощников и защитников, ангелов и учителей.

Вывод третий: естественную связь с космическим разумом должна одухотворить и углубить  моя сознательная воля, устремленность моей сущности  к сотрудничеству с мировым целым. Потому я должен принять в себе реальность живого и развивающегося космоса, и тем самим расширить свое сознание.

Четвертый вывод: условием для движения сознательной воли к вселенскому разуму является самосовершенствование моих духовных  и нравственных качеств через: возвышение сознания (чистота мыслей), утончение чувств (безусловная любовь), искренней веры в Творца, преданности к Иерархии.

Пятый вывод: жить на планете Земля для вечности, но помогать настоящему;   жить во временном с сознанием вечности.

Шестой вывод:  из этого общего философского основания строить содержание для своей педагогической деятельности.

                                                           27.11.2013

                                                           30215

                                                           Москва 

Это письмо я получил от молодой мамы из Хабаровска. Вопрос, который она мне задает, волнует многих других родителей от Хабаровска до Москвы и дальше. Потому решил разместить свой ответ в «Строматах», однако не обещаю, что он будет полным и исчерпывающим. Но, сперва, прочтите письмо.   

«Здравствуйте, уважаемый Шалва Александрович!  

Почему я решила написать Вам письмо, спросите Вы. Отвечу. Я считаю, что именно добро, искренность, уважение, доверие и любовь к ребенку – все это отражено в Ваших трудах. Спасибо Вам за то, что Вы делаете. За Ваши книги. Низкий поклон Вам за ту педагогику, которую Вы несете. Я бы хотела через это письмо попросить у Вас мудрого совета. Но вначале немного о себе. Меня звать Наталья. Я живу в г. Хабаровске (Дальний Восток), у меня муж и двое детей. Сын – Семён (10 лет) и дочь – Мария (7 лет). Речь пойдет о сыне.  

Наш ребенок немного не похож на других детей. Хотя он такой же ребенок, также ходит, ест, спит, играет…., но есть небольшое отличие. В 2,5 года он отлично считал и складывал, знал английских слов больше, чем знают его сверстники сейчас, а пазлы складывал очень быстро не как все дети, а наоборот, переворачивая их с ног на голову. И вот пришла долгожданная пора, идти в школу. Сейчас он учиться в 4-м классе. И дело в том, что, начиная с 1-го класса всю его индивидуальность «поломали». Когда он решал примеры не так, как это требует программа, а по-своему, ему снижали оценки. И тогда он сказал, что ему не интересно в школе. А вот вчера вечером я застала его рыдающим, да он не плакал, он рыдал. Причина была в том, что он не мог решить задачу. Я объяснила ему, как решить, на что он ответил: «Вот если я тебя прошу мне помочь, то я получаю за домашнее задание 4 или 5. А если я буду сам делать, то на 3 или 2». И опять эта фраза, что ему не интересно в школе. Я объяснила ему, что это не важно, какую оценку ты получишь, и что мы будем любить тебя любого. А Семён ответил мне все тем же плачущим голосом: «А я хочу учиться только на 4 и 5!!!».

Как нам быть? Дело в том, что до  того, как я познакомилась с Вашим творчеством (к сожалению, поздно), я, что греха таить, и покрикивала на то, что он не понимает по предметам и говорила, что надо учиться на хорошие отметки. А сейчас все в корне поменялось и хочется, чтобы оставшиеся годы учебы были для наших детей интересными.       Могу ли я попросить у Вас совета? Как в домашних условиях сделать так, чтобы школьная программа не была для ребенка «тюремной камерой»? Я знаю, что во многих городах России есть Ваши региональные центры. Планируется ли в ближайшем будущем такой центр в нашем городе?   

Заранее спасибо, с уважением Наталья Оскерко. 05.09.2013».  

Хочу обратиться своим ответом в отдельности и к маме Семёна  Наталье, и к самому Семёну, а также к учителям мальчика.           

Уважаемая Наталья!                                                                                                     

Вы пишете о ранних способностях Семёна. Это типичная характеристика современных детей, которых в литературе называют детьми Индиго, детьми Света, Кристаллическими детьми и т.д. Действительно, нынешнее поколение детей отличается от прежних поколений ранней талантливостью, необычными способностями, своеобразным характером. Эти дети имеют свою логику и интуицию, своеобразное видение действительности, свои подходы к решению познавательных и жизненных задач. Они с трудом воспринимают стандартизированный учебный процесс, тем более, если он авторитарный и бездуховный и принуждает Ребенка следовать шаблонам. Получается парадоксальная действительность: дети новые, они пришли в мир со своими необычными способностями и устремлениями, а педагогика старая, учителя принимают их так же, как принимали, скажем, меня в 30-50-ых годах прошлого века. Вот и «ломаются» дети Света, им трудно выдерживать однообразие, им становится скучно, когда учителя принуждают выучивать то, что ниже их способностей. Талантливые дети превращаются в неспособных, их страсть к творчеству гасится, их индивидуальность терпит крах.

Так происходит в школе. Но будет беда, если Ребенок не находит понимание в семье тоже, и если родители такие же авторитарные, как многие учителя. Ребенок совсем запутается, станет несчастным, недоверчивым, а то и дерзким, замкнутым и «неспособным». Как я понял из Вашего письма, в семье  Вы стараетесь изменить отношение к Семёну, дарите ему любовь и понимание, оказываете помощь.

Итак, как быть, чтобы школьная программа не стала для сына, как Вы выразились, «тюремной камерой»? Вот мои советы.                                              

1. Семён не есть ходячая цифра от единицы до пяти. С какими бы отметками он не возвращался из школы (пусть даже пятерками), никогда не проявляйте страстный интерес к ним; дайте ему верить, что материнское сердце предано ему, оно любило, любит и будет любить сына такого, какой он есть. Также должен поступать отец. Не возмущайтесь его двойкой, не восторгайтесь его пятеркой. Эти цифры не могут предопределять его судьбу.           

2. Говорите с Семёном и с дочкой тоже как можно почаще о духовном: о дружбе, о любви, о терпении, о милосердии, о доброте, может быть, о Боге тоже. Помогите своим детям, чтобы они научились добромыслию, прекрасномыслию. Покажите им альбомы Масару Эмото («Послание воды» и другие) и вместе обсудите, как Природа отражает  силу человеческой любви и доброты, красоты и искренности, и какими должны быть отношения людей, отношения с близкими, с чужими, с миром в целом. Делайте все это ненавязчиво, пусть с Вашей помощью дети сами придут к выводам. Пусть займется этим делом отец тоже.       

3. Взращивайте в детях великодушие и благородство, умение прощать, прощать даже учителю, который, может быть, будет его огорчать, обижать, не понимать, ставить плохие отметки, не придет на помощь. Объясните, что люди бывают разные, и что у учителей тоже есть свои проблемы. Уметь возвышаться над обстоятельствами, не поддаваться их моментальному влиянию – есть путь к мудрости и жизненней гармонии. Это качество Вам надо воспитывать в себе тоже. Пусть отец будет рядом с вами в этих делах.                                                          

4. Мне кажется, Вы достаточно образованный человек и можете поддерживать ваших детей в их школьных затруднениях. Вообще-то, если Ребенку трудно что-то понять, добрый и отзывчивый учитель обязательно поможет (для этого есть свои методы и формы). Но что делать, доброта и любовь, даже в учительской среде, покамест является дефицитом. Потому помогите Семёну своими ненавязчивыми объяснениями, подсказками, иногда будьте рядом, когда он готовит свои задания, при необходимости поощряйте, вселяйте в нем уверенность в своих возможностях. Так должен помогать сыну отец тоже. Помощь должна быть спокойной, терпеливой, дружелюбной.

5. Не делайте так, как будто на домашних заданиях Семёна держится весь мир. Никогда не ставьте перед мальчиком жесткие условия вроде «если не выполнишь задания, то не пойдешь на прогулку (не получишь подарок и тому подобное)». Не стройте на этом Ваши отношения с сыном. Только старайтесь, чтобы он сам чувствовал свою ответственность перед родителями и самим собой.     

6. Чтобы Семён преуспевал в школе, можно сделать так: помогите ему, чтобы он заранее на каком-то привычном уровне разобрался в том параграфе или в тех примерах и задачах, которых учитель будет объяснять на другой день, то есть, опережайте события, и тогда мальчику легче будет на уроке, он будет чувствовать себя уверенно.                       

7. А теперь о самом главном. Дети рождены, чтобы устремиться к горизонтам познания и жизни, а не жить в клетке или быть прижатым к стене без окон. Чтобы преодолеть школьные ограничения и дать волю индивидуальности Семёна, Вам нужно будет, вместе с отцом, ломать ограждения, убирать заслоны, и дать волю его интересам, фантазиям, оригинальности. Покупайте ему книги, в которых простым детским языком рассказывается о горизонтах наук, о новых открытиях, о загадках, природы. Ведите с ним непринуждённые беседы о смысле жизни, о мироздании, о звездном небе, о предназначении человека. Сами (Вы или отец) читайте ему образцы детской художественной литературы (пусть слушает и Мария). Обязательно прочтите вместе книги: «Маленький принц», «Том Соиер», «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», другие подобного рода книги. Слушайте хорошую музыку, смотрите хорошие спектакли, устраивайте увлекательные походы и прогулки. Дайте волю детским экспериментам и поискам, исследуйте вместе с ними. Меньше запрещений и больше поощрений. Если Семён проявляет особую способность к чему-либо, удовлетворите его запросы. Увлекайтесь тем, чем будут увлекаться Ваши дети. Не навязывайте, а предлагайте; не принуждайте, а обсуждайте. Не забудьте о дружеских, доверительных отношениях с детьми. Общаться с ними надо не сверху вниз, а на равноправных началах, и это должно проявиться и в словах, и в тоне Вашей речи. Радуйте детей и научите их радовать Вас и других. Но помните, что Радость есть особая мудрость. То есть, надо выбирать, чем радовать и чему радоваться. Это я советую и Вам, и Вашему мужу. Л.Н.Толстой сказал родителям: «Истинное воспитание ребенка – в воспитании самих себя». В общем, создавайте в семье радостную, романтическую  жизнь. Выбросьте из окна на улице ссоры и недоразумения, раздражение и огорчения, обман и гнев и всякий такой мусор (если, конечно, держите их в семье). И не ищите оправдание для таких проявлений, ибо с точки зрения воспитания, да и не только, нет им оправдания.                              

8. Об отношениях к учителям Семёна и Марии. Учителя разные. Кто из них от Бога учитель. В них, как правило, дети влюбляются самозабвенно, радуются каждой встрече с ним и каждому уроку. Такие учителя принимают детей такими, какие они есть, радуются их оригинальности и индивидуальности, никогда не жалуются родителям об их ребенке, у них нет «плохих и отстающих учеников». Другие учителя могут быть просто хорошими людьми, они любят детей и стараются хорошо их воспитывать и учить, но не всегда у них все получается. Однако винят не себя и свое несовершенство, а детей, которые, видите ли, не так учатся, не слушают, шалят и так далее. Такое состояние еще терпимо, ибо бывают учителя хуже. Бывают не только ученики двоечники и троечники, но и учителя двоечники и троечники. В их образовательном поле детям очень плохо. Спасать детей от таких учителей сложно: они не хотят менять свои взгляды, свой характер и обновлять свою так называемую методику. Таких учителей дети недолюбливают, они боятся таких учителей, ибо они умеют мстить, доносить родителям, унижать учеников, пугать их отметками и грозить, кричать, гневаться… Я не знаю, к какой категории принадлежат учителя Семёна. Видимо, не к первой, иначе мальчик не рыдал бы из-за отметок, не погас бы у него интерес к учению. Учитель не признал индивидуальность ребенка и «сломал» его. Но будет ли он признавать свою слабость в отношении Семёна? Вряд ли, и будет себя оправдывать тем, что таких, как Семён, у него много и он не может за всеми уследить, и, кроме того, есть программа, которая одна для всех и т. д. и т.п. Таков метод самооправдания и самозащиты многих учителей. Вам нужно будет попросить учителей сына проявить к нему чуть больше внимания и объяснить им его страдания. Если учителя поймут Вас и посодействуют, порадуйтесь и будьте к ним признательны. Если же нет, ну что же, примите их такими, какие они есть, не конфликтуйте с ними, не жалуйтесь на них, этим Вы усложните жизнь Семёна в школе. Взамен внушите мальчику доброжелательное отношение к учителям, и усиливайте свою помощь к нему. Пусть для него семья станет самым сильным источником духовности и веры.                                                                                

Это мои советы вам, родителям прекрасного Ребенка.                                                               

А это письмо передайте самому Семёну.      

        Дорогой Семён!  

Хотя я Тебя не знаю, но у меня впечатление, что Ты для меня очень родной человек. Вообще я люблю детей сердцем, и среди них числишься Ты тоже. Конечно, Ты знаешь, что Твоя мама написала мне письмо с вопросом: как быть, чтобы у Тебя не пропал интерес к школьной жизни из-за отметок или других обстоятельств, которые складываются у Тебя с учителями. Мамы такие: с тревогой воспринимают каждое затруднение своих детей и теряют покой. Ты успокой ее, пожалуйста, и объясни, что ничего страшного не происходит, ибо даже тот человек, к которому она обратилась с вопросом, в твоем возрасте тоже был первым двоечником в школе.                                                                                                                       Чтобы  не произошло в школе, Ты не допускай в своем сердце злобу и ненависть к учителю. Уважай его, упражняйся в общении с ним в терпении, в вере в свои способности, верь в свое успешное будущее. Школьные отметки, даже пятерки, ни о чем не говорят, не могут предсказывать, какая Тебя ждет судьба.                                                                         

Только не думай, что я поощряю Тебя бросить всякие школьные уроки и все домашние задания. Наоборот, Ты старайся, насколько можешь, и приставай к каждому, кто может тебе помочь. Наверно, первыми Твоими помощниками будут Твои родители. Внимательно прислушивайся к их наставлениям и объяснениям. Но если в школе все же произойдет беда, не принимай это как трагедию. Мужчины из-за таких мелочей не рыдают, не теряют веру в свои силы, а усиливают рвение и старание.                                                                   

Ты представляешь новое поколение детей, которых мы называем детьми Индиго (из-за невидимого синего свечения вокруг тела), детьми Света. Мир верит, что вам уготовлена великая миссия: возвысить в жизни человечества Культуру, благо, доброту. Это потребует от тебя огромных усилий воли, труд души. Ты пришел в этот мир не для того, чтобы лить слезы из-за отметок, а для того, чтобы развить в себе свои способности, таланты, и сослужить людям.                                                                                                                                               

 Вот что я хочу еще сказать по поводу учителей. Каждого ученика ждет свой УЧИТЕЛЬ. ОН придет к нему, когда настанет время. Тебя тоже ждет свой УЧИТЕЛЬ, Ты ЕГО обязательно встретишь, может быть, через год, через пять-шесть лет, и влюбишься в НЕГО. ОН принесет Тебе необходимые знания, даст наставления, поправит Твой путь, скажет то Слово, которое придумано только для Тебя. Все это я по себе знаю. Ко мне тоже пришел мой УЧИТЕЛЬ, и ОН помог мне из двоечника сделаться отличником, а потом и академиком.                                                                                                                                  

Только есть  условия, которых надо придерживаться, чтобы встретиться с УЧИТЕЛЕМ:  надо много читать хорошие книги, надо научится добромыслию, надо стать мужественным и бесстрашным, надо верить в свои способности, надо уметь мечтать и фантазировать о чем либо прекрасном; надо еще научиться творить добро, любить, научиться еще благородству и великодушию.                                                                                                

Все это Ты должен сделать сам, Ты сам создаешь себя.                                                           

Если так будешь стараться, настанет прекрасный день, когда в класс войдет УЧИТЕЛЬ, который станет Твоим, и тогда Твоя жизнь наполнится Светом, Радостью. Не упускай ни одного дня, чтобы не продвинуть себя. Вот мои к Тебе советы. Думаю, что Ты серьезный Человек, а не сопливый мальчишка, потому и советую жить так уже с сегодняшнего дня.    Хочу попросить об одном: найди мою книгу «Амон-РА» и с мамой вместе прочти ее, а потом напиши мне о своих впечатлениях.

С любовью и надеждой к Тебе – Ш.А.Амонашвили Москва, 17.11.2013

Ниже прилагаю письмо для учителя или учителей Семёна. Но его можно передать ему или им в том случае, если сочтете, что это принесет  пользу. Одновременно покажите им и Ваше письмо и мои ответы. Однако если  сочтете, что тем самим можно спровоцировать  недоразумение и конфликт, то письмо мое им передавать не надо.

Уважаемый Коллега!                                                                                                                

Адресую это письмо Вам вовсе не потому, что осмеливаюсь дать Вам советы и наставления для Вашей профессиональной деятельности. Я далек от таких намерений, тем более, что Вы не обращались ко мне ни с каким либо вопросом и ни за какими либо советами. Я размышлял о Вас в связи с письмом мамы Вашего ученика, и почему то вообразил в Вас близкого для меня Человека, умного и внимательного учителя, с которым захотелось мне поделиться классическими мудростями. Я люблю учителей, их сложную, порой нудную, а в идее романтическую жизнь. Сам присвоил себе звание пожизненного учителя и счастлив этим. Не буду Вам надоедать. Вот мысли, которые увлекли меня, они составляют архитектурную основу гуманной педагогики.  

Духовность есть основа всякого бытия, вечного и бессмертного.                                       

Ребенок есть микрокосмос, который способен объять макрокосмос.                                  

В ребенке изначально посеяны семена его будущей личности.                                               

Дети не готовятся к жизни, они уже живут.                                                                         

Истинное воспитание Ребенка – в воспитании самих себя.                                                   

В любви Ребенок находит вдвое больший источник роста.                                                      

Без духовной общности воспитание не состоится.                                                                       

Чтобы дарить Ребенку искорку знаний, учителю надо впитать море Света.                  

Истинно гуманный дух наших сил заключен в вере и любви.                                                          

Под именем гуманного образования надо разуметь развитие духа человеческого, а не одно формальное развитие.                                                                                                          

Обычно учителя гордятся своими сильными учениками, мы же гордимся слабыми, которых сделали сильными.  

Многие учителя идут к ученикам со своим предметом в руках, мы же идем с учениками вместе к предмету.

Обучение должно опережать развитие и вести его за собой.

Сотрудничество есть венец человечества.  

В сотрудничестве со взрослым, Ребенок становится более сильным в своей интеллектуальной деятельности, чем при самостоятельной работе.  

Детей надо вести от успеха к успеху, от радости к радости.  

Понимаете, дорогой Коллега, какое возвышенное педагогическое сознание мы можем сотворить в себе на основе этих идей! Практическая педагогика, ими рожденная, принесет радость и нашим ученикам, ибо они станут творцами, и нам, ибо наша земная жизнь будет оправдана. Эти идеи, если следовать им преданно, сделают нас Учителями от Бога. Я бы на Вашем месте испробовал  их, для начала, хотя бы на одном своем ученике, скажем, на Семёне, и вернул бы ему радость школьной жизни. Потом видно будет.                     

Желаю Вам, дорогой Коллега, много творчества и вдохновения.  

Ш.А.Амонашвили  

Москва, 18.11.2013

 «Мы все родом из детства» – эта фраза, ставшая крылатой мудростью, принадлежит великому и загадочному Антуану де Сент Экззюпери. Разные философы и литераторы ее толкуют с разных точек зрения и находят в ней глубокие смыслы. Я тоже усматриваю в этой фразе целую науку, в которой выражен психологический смысл закона единства жизни человека.

Обращение к Влаилю Петровичу!Глубокоуважаемый Влаиль Петрович!Мое участие в этой конференции связано с моим чувством долга перед Вами. Я не медик, не физиолог. Я – педагог профессионал. Мои знания и опыт не в вашей сфере. Вы не давали мне никаких наставлений, и видите меня впервые. Тем не менее, считаю, что мне нужно отчитаться перед Вами и задать Вам вопрос: могут ли найти место идеи гуманной педагогики в Вашем философском и научном мировоззрении. Не скрою: если Вы скажете, что «да», это будет для меня высокой оценкой.Почему я перед Вами в долгу?Объясняю: моё педагогическое познание, в течение моей почти 60-летней педагогической жизни, то и дело стимулировалось сообщениями и именами, которые могу сравнить с яркими долгими огненными линиями крупных метеоритов или с подземными толчками, вызывающими землетрясения. Сообщения эти утверждали новые идеи, имена воодушевляли и вселяли мужество. Имена для меня не составляют бесконечный список, их всего три-четыре. Вот они: Лихачёв Дмитрий Сергеевич, Моисеев Никита Николаевич и Казначеев Влаиль Петрович. Но на этот раз я обращаюсь к Вам.О каком огненном метеорите, о каких подземных толчках идёт речь? Я имею в виду феномен клетки Казначеева. Как мощно, изящно это открытие проблеснуло на небосклоне человеческого сознания, как мощно оно сотрясло научный мир! Да, Ваше открытие признали многие учёные. Но те, которые поспешили стать мэтрами науки и попытались опровергнуть его, делали это так беспомощно и яростно, что меня лично они только смешили. Что можно сказать об академике, об учёном, логика которого строится по схеме: «Этого не может быть, потому что этого не может быть»? На меня наводят грусть утверждения такого толка: «Всё это чепуха…Это абсурд… Это шарлатанство». И тогда я задался вопросом: кто есть хозяин науки – президент академии, директор НИИ или Совесть учёного? Ваше открытие и Ваша Совесть учёного укрепили мои педагогические поиски, укрепили меня в признании воли Творца.«Клетка» СухомлинскогоПо аналогии с клеткой Казначеева основополагающую идею гуманной педагогики я называю «клеткой Сухомлинского». Это понятие зрело долго, оно стало плодом коллективного разума классиков мировой педагогики, а Василий Александрович Сухомлинский провозгласил его, но тихо, чтобы услышали только те, у кого были уши: «Без духовной общности воспитание не состоится». «Духовная общность» – это понятие – как семя, которое несёт в себе множество вариаций новых воспитательно-образовательных систем. В нём мыслится духовность как высшее измерение педагогического сознания. Открытие это вызвало град возмущений от представителей так называемой официальной науки и те же самые «вердикты» – «Это чепуха… Это абсурд», которые чуть раньше были вынесены педагогическому учению Василия Александровича Сухомлинского. Но он так же, как Вы, Влаиль Петрович, понимал, что хозяином науки является его Совесть, и ничто другое.Мои допущенияА теперь о моих педагогических воззрениях, которые, как единое целое, носят название гуманно-личностного подхода к детям в образовательном процессе, или же, гуманная педагогика. «Клетка» Сухомлинского, как квинтэссенция классического педагогического разума, принимается мною в качестве условия расширения педагогического сознания. Я пользуюсь методом допущений. Допускаю три постулата, в которых моё чувствознание улавливает истину.Первое допущение: я признаю реальность Высшего Разума, реальность Творца.Второе допущение: признаю бессмертие духа человека и его устремлённость к вечному совершенствованию.Третье допущение: признаю земную жизнь человека как отрезок пути совершенствования духа.Эти постулаты составляют суть моей веры.Если то, во что я верю, принять за истину, то можно попытаться объяснить через неё всё, в частности же, объяснить и обустроить педагогический мир. В первую очередь, мне нужен взгляд на Ребёнка: кто он есть, как мне его понять и принять? Из своих допущений я черпаю выводы: Ребёнок есть явление в земной жизни, он есть носитель своего предназначения (своей миссии, своего жизненного пути), в нём неограниченная энергия духа.Всё это я называю четвёртым измерением педагогического сознания, приняв известных три измерения материалистической педагогики.Семантика гуманной педагогикиПонятие духовности есть условие расширения педагогического сознания, которое воспринимает материалистический мир через духовное зрение. Именно измерение духовности ведёт нас к поиску и утверждению путей гуманного осмысления целостного образовательного процесса со всеми его составляющими. И педагогика, которая открывается перед нами, начинает противостоять той, которая уже есть и которая именуется авторитарной, традиционной педагогикой. Измерение духовности перестраивает педагогическое мышление с помощью иного взгляда на понятийную основу. В наших профессиональных понятиях мы обнаруживаем семантику, которая, по нашему убеждению, хранит и утверждает педагогическую истину, а не её суррогат.Судите сами.Слово Школа, по нынешним научным определениям, означает: «Учебно-воспитательное заведение».По сути же, генетический смысл этого понятия заключается в следующем: Школа есть латинское слово «скале», что в переводе означает «лестница». Это есть лестница для духовно-нравственного восхождения человека, а носителем её является учитель.Слово Учитель, по нынешним словарям, определяется как преподаватель, тот, который учит какому-либо предмету.Генетический смысл этого слова, конечно, более глубокий и благородный: Учитель – это душа, даритель Света.Слово Воспитание в словарях определяется как планомерное и целенаправленное воздействие на сознание и поведение человека с целью формирования определённых установок и т.д.Генетически же оно означает: питание духовной оси. А эта ось питается образами.Слово Образование в словарях трактуется как процесс усвоения знаний.По сути же оно означает раскрытие образа Творца в человеке.Слово Гуманный обычно поясняется как человечный.А оно несёт в себе следующую семантику: смертный человек, который ищет в себе свое бессмертное начало, ищет в себе связь с Творцом.Такой семантический смысл фундаментальных понятий, конечно, даёт направление гуманному педагогическому мышлению.Как видим, «клетка» Сухомлинского о духовной общности (также как клетка Казначеева) выводит сознание на новый уровень и ведёт его к созиданию новой образовательной действительности. 5. Кому нужна гуманная образовательная реальность?Так мы подходим к феномену современного детства.Кто есть современные дети? В мире возникло много понятий, в которых предпринимаются попытки определить суть, устремлённость, миссию современного поколения детей: они – дети индиго, кристаллические дети, дети звёздные, говорят также о промежуточных детях; они – дети Света, дети нового сознания, дети космического сознания, они необычные, особо одарённые и т.д.Можно сколько угодно оспаривать феномен современного детства. Но, может быть, ради нашего педагогического восхождения стоило бы поверить, что нынешнее поколение детей действительно особое поколение, которому суждено помочь человечеству выбраться из своих заблуждений. Может быть, лучше будет, если поверим, что нашим детям – поколению рубежа столетий, предписана особая миссия: возрождать и возвеличивать культуру, дух и духовность, способствовать расширению сознания и, через всё это, вести цивилизацию, укрощать и облагораживать её. Я говорю: может быть, стоит нам создать в себе более высокое, если хотите, космическое воображение о наших детях, нежели сузить наше представление до уровня ЕГЭ, до уровня «бери от жизни всё». В зависимости от того, каким будет наш выбор наше понимание ребёнка, выбор цели и воспитания, мы будем искать и творить соответствующую педагогику.Так моя вера приводит меня к гуманной педагогике, приводит к созиданию личности в каждом ребёнке. Какова цель гуманной педагогики? Моему возвышенному воображению о Ребёнке соответствует такая же возвышенная цель: воспитание Благородного Человека, Великодушного Человека. Благородство и Великодушие были, есть и останутся вечными основаниями для духовно-нравственной личности. Моё устремление подкрепляется восточной мудростью: кто озабочен земными вопросами, тот ответа о небесном не получит.6. Как детям живётся в гуманном образовательном пространстве?Очень хорошо живётся.Мало сказать, что гуманно-личностный подход есть условие для создания экологически чистого образовательного процесса, что он имеет лечебное свойство и не нуждается в так называемых здоровьесберегающих технологиях. Он свободен от мер принуждения и насилия, от раздражений и конфликтов, от предательского воздействия отметок на детей.В нём торжествуют духовность и порождаемая ею нравственность. В нём оживляются понятия: Бог, Любовь, Совесть, Преданность, Достоинство, Доброта, Радость, Помощь, Сострадание… А понятия – Наука, Знания, Космос, Беспредельность, Мысль – обретают свою притягательную силу.Детям очень хорошо в гуманно-личностном образовательном пространстве, ибо они в нём не к жизни готовятся, а уже живут. А «клетка» Сухомлинского – духовная общность – заполняет сущность Ребёнка радостью успеха, уверенностью в себе, чувством сотрудничества, мыслью о благе…Всё это не педагогическая фантазия, а действительность, которую созидают многие учителя, в том числе – учителя Сибири, учителя Новосибирска.7. Кто творит реформу образования?Может быть, министры образования? Может быть, правительство? Не надо вводить себя в заблуждение. Начатые сверху реформы образования, во-первых, касались внешней атрибутики, и они не могли затронуть самую суть, ради чего образование называется образованием; во-вторых же, они скорее принуждали педагогическое сообщество идти против своей воли, против своих убеждений, что, в конце концов, срывало их.Гуманная педагогика строится не в надежде на безличностные образовательные технологии, или постоянную смену стандартов, учебников, учебных планов и т.п.; и, конечно же, вовсе не в надежде оснащения школ так называемым современным оборудованием и тому подобными новшествами.Истинную реформу образования всегда творил только учитель.Учитель реформирует школу, но, к сожалению, он же и деформирует её.Вся проблема образования – в личности учителя. Педагогические мечты свершаются или рушатся в зависимости от творческой устремлённости учителя, от его состояния духа, ибо действуют аксиомы: Любовь воспитывается любовью. Доброта воспитывается добротой. Честность воспитывается честностью. Духовность развивается духовностью… А чтобы зло воспитывало доброту, или ненависть воспитывала любовь – такого не бывает.В школах всегда были и есть учителя-реформаторы. Надо умножать их. Надо помогать им. Надо, чтобы педагогические университеты наконец-то занялись подготовкой не ремесленников, а творцов образования. Учитель не есть солдат, действующий под командованием и иерархией офицеров. Он – носитель Света, и в нем должна действовать свободная творческая воля.8. ПриглашениеГлубокоуважаемый Влаиль Петрович!Гуманно-личностная педагогика, конечно, куда более богатая по своему смыслу и содержанию, чем я представил Вам. Но надеюсь, что в моем скудном изложении Ваша мудрость постигнет Истину этой педагогики. Если эта Истина близка с Вашими представлениями, если она созвучна клетке Казначеева, это усилит нашу веру и придаст силы нашим дальнейшим поискам. Круг учителей, педагогов, работников образования, которые заняты реальным строительством воображаемого гуманного м ы с л е х р а м а, всё расширяется. Хочу, чтобы вы убедились в этом сами, потому передаю Вам приглашение от Международного Центра Гуманной Педагогики быть почётным гостем Девятых Международных Педагогических Чтений, которые пройдут в Москве 9-11 января 2010 года по теме: ”Чтобы дарить Ребёнку искорку знаний, учителю надо впитать в себя море Света». Более 700 участников Чтений встретят Вас – рыцаря науки и духа – с восторгом.04.04.2009 г.

Доброта, так же как Любовь, как Духовность, есть вселенская категория, то есть, она феномен не только земного, планетарного происхождения. Если допустить, что во Вселенной существует множество разноуровневых цивилизаций, то во всех этих цивилизациях должна присутствовать категория доброты, иначе цивилизации не будут иметь перспективы, рано-поздно они будут разрушены. Примеры тому мы можем познать и в земной действительности: цивилизации Лемурии и Атлантиды, которые достигли высших уровней развития, погибли в силу того, что в их основе восторжествовало зло.

Что есть Доброта и каков его смысл?

В сознании современного человечества Доброта находится в плену материалистического, – скорее, грубоматериалистического, – толкования. Хотя в таком толковании содержится некая тень истины. В этом понимании Доброта связывается с нравственностью, которая регулирует человеческие взаимоотношения. Доброта призвана тоже регулировать отношения между людьми, притом регулировать не в том узком смысле, чтобы люди не причиняли друг другу неудобства (как, скажем, это делает уважение, почитание и т.д.), а в том смысле, чтобы способствовать строительству будущего. Доброта в этом контексте есть некая сила, которая рождает воодушевление, надежду, уверенность, вдохновение. Доброта скрепляет людей в единое целое изнутри, делает их жизнь надёжней и краше. Если в обществе Доброта станет всеобщей нормой жизни, то оно более успешно будет духовно и материально эволюционировать. Если же в обществе преобладает противоположное, то есть зло, то оно потерпит инволюцию и гибель.

Доброта не существует вне жизни, вне сердца и сознания. Взвешивание помыслов и поступков человека совесть производит критериями Любви и Доброты. И хотя Доброта есть неотъемлемое качество жизни и личности, тем не менее эманация Доброты творит в пространстве некую живую духовную сущность, которая далее становится независимой от своего родителя. Чем больше люди эманируют Доброту через мысли, речи, переживания и поступки, чем основа Доброты – переживания и чувства – чище и искреннее, чем чаще это состояние становиться для людей постоянной нормой, – тем сущность Доброты, творимая людьми, тоже становится мощнее и сильнее. И дело в том, что приобретая самостоятельную от своих родителей жизнь, сущность Доброты начинает со своей стороны влиять на людей – способствует более успешному облагораживанию людей и их жизни, способствует тому, чтобы общество и отдельные его члены  более успешны в служении своей миссии. Качества сущности эманируемой Доброты, по всей вероятности, те же самые, что и качества мыслей, мыслеформ и мыслеобразов. То есть:

свершённая Доброта есть детище духа и, ставшей самостоятельной сущностью, приобретает вечную жизнь;

далее сущность свершившейся доброты тут же вовлекается эманацией Доброты, накопленной человечеством в течение своей исторической жизни и делается с ней единым целым;

Сущность свершенной доброты в дальнейшем обязательно возвращается к своему родителю (человеку, обществу), притом возвращается вместе с целостной эманацией, в которую она влилась, чтобы воздать должное. Это и будет содействием эволюционному восхождению человека и общества.

Латины не зря призывали людей: «Спеши творить добро». Подтекст этой мудрости заключается в том, что Доброта есть условие преуспевания, условие процветания, условие одухотворения и т.д. Даже с точки зрения личного успеха лучше творить добро, чем зло, ибо зло, которое тоже пользуется всеми качествами Доброты, тоже возвращается к своему родителю и воздаёт должное, то есть, разрушает, губит, умножает зло, сеет болезни. Добрый человек более здоров, чем злой.

Рассмотрим Доброту с точки зрения Духовности. В этом смысле – Доброта, так же как и Любовь, есть Воля Бога. Она есть божественная сила созидания. Наше Звёздное Небо – это есть проявление Божественной Доброты. Природа, которая нас окружает, есть проявление Божественной Доброты. Все проявленные миры, сущности, реалии, в том числе мы сами, каждый из нас, – есть Божественная Доброта. Доброта есть Воля Бога в человеке, ибо только человек сотворён по образу и подобию Бога. Если человек творит Добро и спешит творить Добро, то он уже соработник у Бога, участник творения миров, созидательная часть Вселенной. Если человек отойдет от творения Добра, то он нарушит Волю Бога, станет силой разрушительной, тёмной. Добром мы должны принять всё, что связано со Светом – исходит от Света или восходит к Свету. В этом процессе для восприятия и оценки явлений Добра нужно иметь расширенное сознание; узкоматериалистический взгляд лишит восприятие жизненных явлений адекватности, полноты, породит ошибку.

Скажем, что есть жизнь? Ответ, естественно, однозначен – жизнь есть Добро. Тогда что же есть смерть? Этот узкий взгляд нам ответит – конечно, зло. Значит, Добром можно считать бессмертие. Однако на Земле за жизнью следует смерть, и делается вывод: за добром следует зло.

Что есть созидание? Конечно же, Добро. А разрушение? Разумеется, зло. Значит, если однажды созданное никогда не разрушится, то это можно считать проявление Добра. Но раз мы знаем, что на Земле нет ничего вечно существующего и всё обязательно когда-либо будет разрушено, то получается, что опять за Добром следует зло. Так можно делать вывод, что нет ничего постоянного, раз и навсегда ценного, даже нет смысла творить Добро, ибо всё равно оно обернётся злом.

Но эти рассуждения не соответствуют той великой Истине, которая всё рассматривает в плене эволюционного восхождения. То, что земным глазам может показаться злом, духовное зрение обернёт Добром. Жизнь есть движение, а не застой. Но движение это происходит не по кругу и потому не есть вечное топтание на месте. Это движение – спиральное эволюционное восхождение. Добро с духовной точки зрения есть именно спиральное эволюционное восхождение, а всё, что твориться в этом процессе, есть временные (пусть эпохально-временные или одномоментно-временные) проявления Добра. Они скорее подтверждают, с какой глубиной переживаний и сознания твориться Добро. И так как уровни переживаний и сознания Добра в эволюционном движении всё углубляются, утончаются, то уже созданные ценности могут быть разрушены (сделает это или время, или природа, или человеческие усилия, или силы, о которых мы не знаем, или все они вместе). Злом будет не само разрушение, а преждевременное, преднамеренное разрушение. Злом будет то, если люди или человек могли уберечь необходимую им и будущему поколению ценность, но не уберегли. Могли, но не сделали. Эволюционное движение требует смены формы и построений, преобразования и преображения. Итак, можно ли в этом смысле считать смерть злом? Злом будет убийство, а естественный уход из жизни будет преображением, то есть, будет означать переход на иной качественный уровень.

Если мы научимся духовному зрению, научимся за тенью Истины созерцать саму Истину, а не её тень, то Доброта наша изменится качественно. Будем творить не всякую Доброту, а Доброту, способствующую эволюции, то есть утверждению Воли Бога. Тогда мы сможем осознать, что надо делать, чтобы помогать, спасать, содействовать и т.д. – ради эволюции. И чего не надо делать, ибо то, что земными глазами нам представляется добром, духовным зрением станет злом.

Доброта есть свойство Духа. Ребёнок, пришедший в земную жизнь, уже несёт в себе семена Добра, эманация Добра изначально присутствует в ребёнке, он изначально склонен быть добрым. Но косточка винограда ещё не есть виноград. Если косточку не зарыть в тёплую землю, не поливать и не ухаживать, не желать нужной погоды для её проявления, то виноградник не вырастет и виноград не соберём. В Новом Завете сказано: «Я посадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог». Ребёнок тоже своего рода семя, которое мы – воспитатели, учителя – «сажаем и поливаем», дабы проявилась в нём Божья Воля. Если человек не посеет семя и не будет ухаживать за ним, иначе говоря, если не будет воспитывать ребёнка, не будет взращивать в нём Доброту, то семя это погибнет, человека с Добрым Сердцем не получим, а получим человека со злым сердцем. Здесь так же, как в огороде, где выращиваются овощи или цветы: если не ухаживать за ними, то сорняки в огороде вырастут сами, их сеять не нужно. Если не воспитывать Доброту и не дать ей стать ориентиром, ядром духа, то на месте Доброты (а это место-Сердце), зло вырастет само и погубит Доброту. Отсюда: Новый Завет настораживает: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе. Злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое. Ибо от избытка сердца говорят уста его». Сокровища сердца – это вроде засеянное Божественными семенами поле. Но поле это нуждается в уходе. Иначе на нём вырастет тьма, которую и будет потом человек сеять вокруг себя.

Легко ли творить добро и почему люди не спешат его творить?

Сознание человека, конечно, понимает, что нужно творить добро, нужно быть добрым. Голос совести то и дело зазвучит даже в самом озлобленном на весь мир человеке. Но почему человеку трудно подчиниться зову совести, почему не проявляет он страсть к творению Добра? Что мешает ему быть добрым? Наконец, почему в современной жизни Доброта ущемлена, а злоба расцветает?

Всё дело в том, в какой воспитательной среде оказался Ребёнок. Всё дело в том, с помощью какой педагогики воспитывается в нём доброта.

Доброта, как свойство Духа, любит свободу, свободное проявление. Иначе говоря, Доброта нуждается, чтобы с ней обращались по-доброму. Действует аксиома: Доброта воспитывается Добротой. Зло не в состоянии воспитать в ребёнке Доброту. Но Доброта в состоянии преобразить зло, высвободить из него доброе семя. Педагогика насилия, авторитарно-императивная, губительна для семени Доброты в Ребёнке. Авторитарная педагогика учит формальному осознанию Доброты, то есть, Ребёнок знает, что он должен быть добрым. Но авторитарная педагогика не будит чувство Добра в Ребёнке, не даёт ему возможность переживания сострадания, сорадости, что должно сопровождать как добромыслие, так и доброделание. На пробуждение Доброты в Ребёнке способна только гуманная педагогика, которая задевает его духовные, чувственные основы, задевает сердце, где и покоится семя Доброты. Сказано: «Без Сердца что поймём?» Без участия Сердца понять, принять, пережить и устремиться к творению Доброты невозможно. А Сердцу не учат, ибо оно само уже всё знает (в нём совесть, чего же ещё!), ему следует дать простор для проявления даров Духа, которые хранятся в нём («сокровище Сердца»). Воспитание Сердца вмещает суть воспитания Доброты.

Семя Доброты имеет склонность проявиться с самого раннего возраста, может быть, даже до рождения. Потому откладывать задачу воспитания Доброты равносильно тому, что дать возможность возникновению зла (оно не требует воспитания, оно само собой «воспитывается»). Что мы должны иметь в виду, говоря о воспитании Доброты? Вот что:

– доброта воспитывается Добротой;

– а носителями Доброты являются люди (мамы, папы, воспитатели, учителя, люди, окружающие Ребёнка). Отсюда вопрос: «Ты сам, воспитатель Доброты, добрый или злой?».

-Воспитание есть питание Духа образами. Ребёнок нуждается в мощных потоках добрых, прекрасных образов; потоки добрых образов то же самое, что и проливной дождь для посевов.

– Образы воспринимаются через чувства и переживания, и только этим путём могут стать достоянием сознания. Образы, воспринятые без участия чувств, без переживаний превратятся в формальные знания, мало влияющие на истинное духовное состояние Ребёнка.

– Рядом с Добротой должно присутствовать чувство благодарности. Благодарность, признательность (скрытая или открытая) умножает силу Доброты.

– Доброта свершается скрыто, без условностей, без ожидания выгоды и взаимной доброты, свершающий доброту предпочитает забыть о ней и остаться невидимым. Это есть красота и нравственность свершения добра.

Люди становятся злыми не потому, что жизнь к этому принуждает, а потому, что в них Доброта не набрала силу с помощью воспитания. Добрый человек не может творить зло, какая бы ни была вокруг него жизнь. Задача в том, чтобы каждый занялся облагораживанием своего окружения, устремил безобразное к прекрасному.

Возраст современных дедушек и бабушек молодеет прямо на глазах. Это связано с тем, что многие молодые люди, часто со школьной скамьи, становятся мамами и папами, а их тоже молодые мамы и папы превращаются в дедушек и бабушек.

Хорошо ли быть дедушкой и бабушкой?

Думаю, что замечательно.

В семье, где есть дедушка и бабушка, настоящими воспитателями ребёнка становятся именно они. Во-первых, молодым родителям иногда трудно понять, зачем им Ребёнок. Им ещё гулять хочется, они учатся, или  озабочены своей работой, весь день заняты, чтобы заработать. И, как правило, детей они оставляют на попечении своих родителей, то есть, бабушек и дедушек. Во-вторых, дедушки и бабушки, хотя сами тоже имеют свою жизнь, но отдаются заботе о своих внуках и внучках всем сердцем.

К сожалению, ни педагогика, ни психология пока ещё не изучали психологическую природу взаимоотношений дедушек и бабушек с внучатами, не выявляли педагогический потенциал этих взаимоотношений. Но кто помнит из своей жизни, кем были для него дедушка и бабушка, тому не трудно будет разгадать, какую это старшее поколение людей имеет силу воспитания.

И, конечно, воспитательное их влияние особенное. На это есть причины.

Первая причина заключается в том, что в дедушках и бабушках храниться опыт воспитания своих детей, они уже опытные родители. Они могут судить об успехах и неудачах своего семейного воспитания. Этот опыт и эти суждения переходят в них в мудрость воспитания. Они в семье мудрые люди. Приступая к воспитанию своего внука или внучки, они попытаются избегать прежних ошибок, забота их о Ребёнке утончается.

Вторая причина в том, что с рождением внука или внучки в них просыпается первоначальное родительское чувство. Их любовь к Ребёнку особенная. В ней, в этой любви, дедушка и бабушка переживают то, что они не успели в полной мере пережить и осознать тогда, когда сами были молодым папой и молодой мамой. Любовь дедушки и бабушки к внукам заполнена нежностью, преданностью, чуткостью, вниманием, тревогой, терпимостью, и, конечно, мудростью. Они всегда стоят на страже защиты своих подопечных от любой агрессии, в том числе от агрессии собственных родителей, когда они, находясь в гневе, хотят совершить «правосудие».

Есть и такая причина. Ребёнок остаётся только на попечении дедушки и бабушки, а то и одного из них. Мамы могут изменить своим детям, бросить их, убежать от них, освободить себя от них. Кто же приютит брошенного Ребёнка? Бабушка, конечно, дедушка, конечно, если только они есть у него. Папы ещё с большей лёгкостью бросают и жену и собственных детей. И опять на бабушек и дедушек возлагаются не только забота о воспитании Ребёнка, но и тяжесть содержания семьи.

Их скудные заработки и пенсии становятся единственными источниками, которые кормят детей, одевают и обувают, платят долги.

Иногда семейная педагогическая жизнь дедушек и бабушек складывается счастливо, когда мама с папой уважительно и с любовью относятся к ним и доверяют им воспитание своих детей, советуются с ними. Сказано: «Где лад, там клад». Лад в семье помогает бабушкам и дедушкам быть более уверенными и последовательными в воспитании Ребёнка. Сотрудничество и совместная жизнь в семье трёх поколений развивает всех членов семьи, влияет на их жизнедеятельность, успех. Взаимопомощь, взаимопонимание делают каждого члена семьи интересным представителем социума.

Но беда, когда нет в семье доверия, взаимной любви и поддержки. Дедушки и бабушки становятся прислугой своих сыновей и дочерей, превращаются во вспомогательный персонал. Им приказывают, над ними властвуют, с ними не считаются, их мало уважают. Как может такая семья преуспеть в жизни, преуспеть в воспитании детей? Видя отношение своих родителей к пожилым членам семьи, детский добрый нрав начинает огрубляться, дети не слушаются старших, тем более не воспринимают мудрые наставления дедушки и бабушки. Суррогат «порядка» в семье устанавливается только грубой силой отца или матери, их криками, рукоприкладством.

Что говорить о той семье, где курящие, алкоголики, наркоманы?

В таких семьях вся горькая забота дедушек и бабушек направлена на спасение Ребёнка.

А каково бабушке, которая одна со своим внуком, силы её покидают, а Ребёнок подростком становиться, среда втягивает его в уличные развлечения, и ниоткуда нет помощи – ни от соседей, ни от школьных учителей и воспитателей? Можете заглянуть в сердце этой бабушки? Можете понять, какое у неё горе и почему она не может пока умирать – внучек совсем от рук отобьётся! Что с ним будет?

Мы недооцениваем благодатное влияние старшего поколения на воспитание детей в семье. Беречь надо этих людей, любить и уважать их. Молодые родители, доверившись старшим в семье, могут высвободить себе время, чтобы не упускать годы утверждения своего места в жизни, годы творчества, познания, учения, радости. И, конечно, необходимо сотрудничество со старшими в семье в воспитании своих детей, чтобы научиться воспитывать в будущем уже своих внуков и внучек.

К чему же я вас призываю?

Вот к чему: сделайте, что от вас зависит, чтобы воспитательный потенциал дедушек и бабушек раскрылся полностью. Пусть в ваших семьях сердце бабушки, сердце дедушки найдут возможность источить всю свою мудрость. Дайте этим людям быть равноправными воспитателями ваших детей, а не нянями, кухарками, сопровождающими и прислугой. И примите их дары духа с почтением и благоговением. Ребёнок в этой духовной атмосфере будет просто цвести и облагораживаться.

А теперь о папах и мамах.

Давно известно, что в семье господствует родительский эгоизм.

Мамы и папы считают своих детей своей собственностью и воспитывают их не для мира, а для себя. Поэтому и говорят они: «Дети – наши цветы», «Дети – наша радость», «Дети – наше будущее», «Дети – наши слёзы» и т.д. Всё время – «наше». Не получается ли так, что наше родительское подсознание больше заботится о нас самих, чем о будущем детей? Воспитание с чувством родительского эгоизма обязательно оставит в душе Ребёнка некий отрицательный отпечаток. Но если понять, что Ребёнок несёт в себе свой собственный характер и своё собственное будущее, понять, что он родился, чтобы пройти свой и только свой земной путь восхождения, и если понять ещё, что Ребёнок – путник и сущность Вселенной (и всё это равносильно относится к каждому из нас, к каждому человеку), то забота родителей о воспитании своих детей примет иное качество и направление. Ребёнок рождается не только для своих родителей, но и для людей и для самого себя. «Для самого себя», иначе говоря, для свершения своего предназначения, для свершения своей миссии, для прохождения своего пути. На этом пути лежат: и самосовершенствование, и духовное восхождение, и утверждение своих даров духа для всех, кто в них будет нуждаться. Сказано: «Только счастливая мама может предугадать сущность ребёнка». Но маме, которая делает Ребёнка своей собственностью, а не дарит его миру и людям – не познать этого счастья.

Пусть каждый задумается над вопросом: что есть благополучие семьи? Сейчас это прекрасное понятие – «благополучный» – тратится на мелкое, эгоистичное, материалистическое содержание. Даже Большой Толковый Словарь выхолащивает это слово. Вот что там сказано: «Живущий спокойно и счастливо; в довольстве и достатке. Вырасти в благополучной семье. Считать себя благополучным человеком… Не вызывающий тревог, опасений за своё положение, состояние…». То же самое и со словом «благополучие»: «Спокойное и счастливое состояние, существование. Жизнь в достатке. Семейное благополучие; материальное благополучие…». Так же узкоматериалистически понимается ядро этих слов – «благо». Это есть: благополучие, счастье, добро. То, что удовлетворяет потребности, приносит благополучие, благоденствие и т.п. И что же считается тогда благополучной семьёй? Это семья, которая имеет материальный достаток и потому счастливая. И если остановиться на этом, какую мы получим педагогику в благополучной семье? Может быть, эту педагогику назвать тоже благополучной педагогикой? Но мы знаем, что такое благополучие семьи не есть обязательное условие для воспитания благородного человека.

Корень «благо» имеет духовный аспект, в чём и храниться весь смысл прекрасного созвездия слов: благовествование, благовестие, благовестник, благоволение, благовоние, благовение, благодарение, благодатный, благоденствие, благодеяние, благодушие, благолепие, благомыслие, благонравие, благополучие, благоприлично, благопристойно, благоприятный, благоразумие, благорасположение, благословение, благостное, благотворение, благоугодное, благоуспешное, благоустройство, благоутробное, благоухание, благочестие, благочинность, благородство. Все эти слова и много производных от них слов мы находим в Библии. Там же мы найдём слова: благосердие и благосердный. А что же есть благо? Это есть «Бытие Любви Господа». Это есть то, что одухотворяет все слова, которые от него рождаются.

Благополучная семья – эта не та, которая имеет материальный достаток и потому ни в чём особом уже не нуждается. Благополучная семья – это та, которая живёт в любви в Господа, которая «ни хлебом единым» жива, но «всяким словом, исходящим из уст Божьих» (Мф.4,4). Благополучная семья может не иметь и нуждаться материально, но полна любви и духовности, устремлённости и надежд. Духовное благополучие семьи нельзя сравнить с материальным благополучием. Что же говорить о семьях, которые очень богаты? Они что, очень благополучные, и потому в них и жить благому воспитанию? Я не буду ссылаться на факты, чтобы показать, насколько богатство извращает нрав бездуховного человека, и какими становятся дети в таких богатых семьях. Речь, конечно, не идёт о том, что богатство – плохо. Не само богатство создаёт или разрушает благополучие семьи, а отношение к богатству, чувство собственности.

Нам нужно переосмыслить педагогическое понятие «благополучная семья», чтобы наше педагогическое сознание не ограничивалось только материальными условиями, а смыслом духовности, любви, веры, благосердия. Если в семье нет любви до краёв, нет веры в Высшее и прекрасное, нет устремлённости, нет места чувствам сорадости и сострадания, – какая же она благополучная, пусть даже заключённая в золотом дворце.

В крупных городах России бомжуют сотни тысяч детей. Что их вынудило убегать из семьи? Материальное бедствие? Это не совсем первая причина. А первопричиной является злоба, которая захлестнула семью, бездуховность взрослых членов семьи. Скажут: это опять в силу материальной нищеты. И давайте ответим этим невеждам: там, где гаснет сила духа, воцаряется тьма. Благополучная семья, о которой мы мечтаем – это оплодотворённая духом и любовью семья, независимо от того, бедная она или богатая.

Успех есть переживание радостного чувства достижения мотивированной, личностно значимой сверхзадачи.
Успех связан с борьбой с самим собой, потому он индивидуален и имеет личностное значение.
Успех требует проявление сверхвозможностей: воли, упорства, целеустремленности, творчества, мышления и других психических процессов личности.
Нравственной основой успеха служит скромность, желание и готовность делиться достижениями с другими.

Для достижения успеха нужно иметь ответы на три вопроса: успех в чем, ибо абстрактного успеха не существует (вопрос содержательный, целеполагающий); успех ради чего (вопрос мотивации личности); смогу ли (вопрос об осознании личностью своих предельных возможностей).

Смысл успеха для школьников: в отношении школьников успех имеет свое содержание и мотивацию. В детях есть природная познавательная страсть и природное чувство нравственности. Им от природы хочеться стать взрослыми. Отсюда и содержательный смысл успеха: хорошо учиться, нравственно совершенствоваться, в чем то лидировать. Вопрос «ради чего» имеет многогранный ответ: ради того, чтобы быть хорошим человеком, ради удовлетворения познавательной страсти, ради того, чтобы порадоваать близких. Есть еще и мотив нездоровый: ради того, чтобы быть первым среди других, на зло другим, получить награды и т.п. Школа успеха будет иметь в виду развитие и воспитание мотивов нравственно чистых, а не соревновательных.Что касается вопроса: «смогу ли» , он будет зависеть от двух обстоятельств: во-первых, от умения самооценки; во-вторых, от стимулирующей педагогической поддержки. Такой процесс может быть создан только на основе гуманной педагогики с ее принципами духовной общности и творящего терпения. В обычном традиционном авторитарном педогогическом процессе естественное желание школьника достичь успеха в познании перерождается в нездоровой борьбе за отметку, а не за знания, в нездоровые соревнования за первенство, за грамоты, медали и т.п. В общем, есть желание успеха, которое способствует развитию свободной личности, и есть желание успеха, которое фрустрирует, разрушает личность.

Смысл успеха для учителей: здесь следует рассматривать два аспекта, который выражается в аксиоме: если преуспевает учитель в своем педагогическом творчестве, то преуспевают ученики в освоении у него нравственных и познавательных ценностей. С одной стороны, учителью нужно: развить в Ребенке естественное желание быть успешным, взращивать в нем соответствующую мотивационную основу, иметь четкое представление, какие ставить перед ним цели и как его воодушевлять, уметь создавать атмосферу устремленности, не забывая, что личность рождается в борьбе с самим собой, а не с кем либо. С другой стороны, обязан ставить перед собой задачи: в чем самому следует преуспевать, в каком направлении и как следует себя совершенствовать.

Школа успеха нуждается не в хорошем педагогическом коллективе, а в хорошем, слаженном педагогическом ансамбле. Это значит: каждлый учитель чувствует себя участником, скажем, симфонического оркестра, который исполняет одухотворенную педагогическую симфонию. Симфония – это педагогический процесс, который исполняется на основе концепции (программы) Школы успеха (см. «Авторскую программу «Школа Жизни»). Концепция как партитура симфонии. Каждый участник оркестра играет на своем инструменте, но играет в свое время, согласованно, без фальши, под руководством дирижера. Группа учителей, которые ведут, допустим, восьмой класс, пусть составляет маленький ансамбль, который исполняет соответствующую часть симфонии для этого класса.

Успех школьников в познавательном и нравственном продвижении требует от группы учителей соблюдения педагогических принципов, которые вызывают обоюдность и взаимность с учениками. Если учителя будут следовать идеям гуманной педагогики, то такими принципами будут: искусство любить детей и каждого ученика, умение зарождать с каждым школьником духовную общность, умение вести каждого от успеха к успеху, воспитание школьников в жизни с помощью самой жизни, развивитие в них способности к содержательной оценочной деятельности и т. д.

Особо следует говорить о психологической природе школьников. В гуманной педагогике упор делается на трех естественных страстях Ребенка: страсть к развитию, страсть к взрослению, страсть к свободе. Удовлетворение природы Ребенка в педагогическом процессе делает его податливым, он начинает помогать своим наставникам в своем же воспитании и образовании. Разумеется, в таком духовном единении каждый Ребенок будет устремлен к овладению своих высших способностей. Чтобы Ребенок преуспевал в освоении сложных знаний и умений, и чтобы он переживал радость за свои успехи, ему надо помогать достичь успеха. Это аксиома для гуманной педагогики: чтобы Ребенок успешно учился, надо, чтобы он переживал успех. Как достичь такого состояния, как реализовать принцип свободного выбора (или другие принципы), как творить духовную общность, как любить Ребенка, чтобы он тоже полюбил нас? Для всего этого существует целая теория и методика, которые учителю нужно осваивать.

 Все произошло очень мило, по-светски, соблазнительно.
Сами судите: высокая чета приходит на премьеру спектакля «Эсмеральда», балета о любви, в Кремлевском дворце. Полный зал ликует – смотрит спектакль вместе с Президентом и Первой Леди, шутка ли! Артисты в ударе: танцуют как никогда. Содержание первого акта закончилось трагично.
Высокая чета выходит в фойе. Там уже ждут журналисты с телекамерами. Нигде я не смог вычитать, какой вопрос был задан ими Президенту и Первой Леди, но ясно: ответ должен был быть домашней заготовкой. Они улыбаются на экране и, как будто давая обет вечной любви, объясняют всему миру: а вы знаете, «наш брак закончен». Говорят с такой легкостью, что людям становиться ясно: это для них никакая не трагедия, а какое то облегчение. Потом говорят слова, наверно, заранее взвешенные тысячу раз, чтобы мы, подданные, качали головой и проговаривали: «Ну, конечно же, все понятно…». А слова эти совсем короткие: видите ли, Президент любит быть публичным и предельно открытым, а Первая Леди этого не любит, да еще, они, видите ли, не часто видятся.

И моряки дальнего плавания, служа государству, тоже долго, месяцами, не видятся со своими женами и детьми, и, если кто из них захочет, тоже имеет вескую причину сказать: и наш брак, как брак Верховного командующего, закончен.

То же самое могут сказать и политики, и артисты, и журналисты и многие другие: мы тоже люди публичные, и если захотим, можем сойти с поезда семьи и брака, чтобы пересесть в другой поезд.

Можно ли в этом красочном шоу (посмотрите в интернете видеозапись) чему-то удивляться?

Думаю, уже ничему.

Мы бы удивились, да еще как, если бы они хотя бы раскаивались из-за ошибки молодости, или же извинились перед своим народом, особенно перед молодежью, что не могут дать им достойный пример для подражания, как этого обычно ждут от Президента и Первой Леди.

Что их брак, когда Запад торжественно регистрирует закон, свергающий именно самую святую и важную общечеловеческую и общебожественную заповедь брака и семьи. Подумаешь, их брак закончен! Могли бы сказать еще цивилизованнее, по западному: «Наш брак исчерпан, как сам институт семьи вообще».

Да, пресса так и оценила «поступок» Высокой Четы: Чета расходится цивилизованно, можно сказать, красиво.

Я бы добавил: даже соблазнительно.

Нечего говорить: Высокая Чета дает миру и, конечно же, гражданам своей страны, «достойный» пример – последний раз в жизни вместе пойти на премьеру балета, чтобы во время антракта объявить: «Наш брак закончен».

Брак имеет начало, значит, должен иметь и конец!

Прожили 29 лет и хватит. Другие свой брак исчерпывают еще быстрее: за год, за три, за пять. А у них как никак – длился он 29 лет! За это время родили двух дочерей, они уже взрослые, все поймут, может быть, наступит время, возьмут пример от Высоких родителей.

Брак закончен, значит, будет тихий судебный процесс, они не будут спорить из-за раздела имущества: каждому достанется столько, сколько сам этого пожелает.

Итак, Высокая Чета, говоря обычным, менее цивилизованным языком, разводится, чтобы каждый далее пожил по-своему. Бывший муж, скорее всего, станет еще более открытым и публичным, ибо не собирается заниматься чем-то другим, и, наверно, заведет новую жену, разумеется, молоденькую, которая тоже будет любить открытость и публичность. И мы в ближайшем будущем в том же Кремлевском дворце увидим и поприветствуем Высокую Чету в обновленном составе. А бывшая жена еще больше закроется и, по логике вещей, должна уйти в забвение, ибо не любит открытость и публичность…

Господи, прости меня, грешного! Сколько раз обещал я Тебе, что никогда и ни из-за чего раздражаться больше не буду, но вот прорвалось! Не потому дух мой возмущается, что кто-то с кем-то разводится, пусть даже Высокая Чета, и пусть даже это небывалый случай. Я не ханжа и понимаю, что в жизни все бывает: женятся, разводятся, берут взятки, предают, продают, обманывают, судятся, скрываются от правосудия, говорят одно, делают другое, идут против естества природы. Этим занимаются и высоко публичные, и менее публичные люди.

Раз в семье нет лада, значит, будет разлад, и удержать такую семью силой высоких нравов стало бы Божьей карой. Пусть разводятся, пусть испытают судьбу еще раз. Меня не это заботит.

Я совсем о другом: о том, что – я педагог, воспитатель, читаю лекции студентам, учителям, и как мне дальше быть? Задал мне учитель вопрос на семинаре: «Как вы оцениваете развод первого лица страны с женой, что нам сказать старшеклассникам об этом примере?» И навел меня этот вопрос на весьма грустные размышления.

Свою судьбу президент решит сам, но он же гарант всего нравственного в стране!

У судебных зданий повсеместно выстроены длинные очереди: молодые разводятся, имеют веский аргумент – их брак закончился. Но закончились ли также их отцовство и материнство? Детям хочется иметь и маму, и папу. Мам одиночек – миллионы, пап кукушек – тоже миллионы. Детей беспризорных – тоже миллионы.

И я точно знаю: если пример Президента не умножит количество разводов, то, по крайней мере, воодушевит и оправдает очередников. Поощрит его пример, – пока еще в духовно-нравственной стране, – западную моду так называемых гражданских браков (это для совершеннолетних и взрослых) и разлагающий опыт бойфрендства (это для школьников и школьниц начиная с третьего класса).

Отсюда совсем недалеко оправдать введение в образовательный процесс уроков сексологии, бесплатной раздачи школьникам презервативов, которые то и дело упоминаются в речах Президента. Еще более безуспешной станет борьба против курения, наркомании, алкоголизма, правонарушений, сквернословия среди молодежи.

Семья, сотворенная на духовно-нравственных началах, на чувстве любви самая мощная и единственно справедливая воспитательная сила. Но почему Президент допускает зарождение разрушительной силы – так называемую ювенальную юстицию, почему вручает кому-то право вторгаться в жизни семьи, отнимать у родителей детей? Никого не обманешь – это не забота о детях, это суд над браком. Все это одного плода ягоды: «наш брак закончен» плавно перетекает в западную разлагающую «теорию» – «вообще институт брака исчерпал себя».

«Обществу не хватает духовных скреп»,- сказал он однажды, и я, сидя у телевизора, поаплодировал ему. «Вот, воскликнул я, что является истинной опорой общества, вот какой Президент мудрый!» Моя гуманная педагогика восторжествовала. Но тогда я не задумался, почему он, перечисляя эти духовные скрепы, ни слово не сказал о семье, об источнике всяких высших духовных скреп.

Может ли брак «закончиться»?

Вообще- то, никто не устанавливал, что раз брак начинается, значит, рано или поздно должен закончиться. Люди вступают в брак и не оговаривают, когда они намерены завершить его – через год, через два, через три, через тридцать или никогда. Скорее полагается, что брак есть Божий промысел, и Богу угодно, чтобы человек вступил в него добровольно, на всю оставшуюся жизнь. Процессы бракосочетания несут радость и надежду, бракоразводные же процессы – горе и разочарование.

Брак не заканчивается, а рушится, разваливается, распадается, разлагается, если в него изначально вкрался брак.

Что есть брак в браке?

Браком в браке является: иллюзия любви, расчет, эгоизм, жадность, коварство, безжалостность, отсутствие чувства долга и ответственности, безалаберность, безответственность, бессердечность, жестокость, непостоянство, безнравственность, обман, а если одним словом – невоспитанность.

Не всегда так происходит, чтобы любая чета пошла бы в театр, и во время антракта с улыбкой, как ни в чем не бывало, объявляла публике: «Знаете, наш брак тоже закончился». И не всегда происходит так, что бы обе стороны выражали радость из-за завершения брака: пусть уходит любовь, но зато каждому достаются миллиарды. За что лучше держаться – за брак с трещиной или за миллиарды?

Происходит часто совсем по другому: разрушение брака уподобляется землетрясениям, обвалу, кровопролитной войне, урагану, цунами. Ломаются судьбы, жизни, будущее. Скажешь развод, и тут же всплывают неприятные воображения: судопроизводство, раздел имущества, раздел жилья, алименты, мама одиночка, безотцовщина, беспризорность…

Это все от брака в браке.

Качеством же брака служат совсем другие «вещества», но чтобы их иметь, надо, чтобы кто-то из умных и мудрых воспитал тебя, воспитал со дня рождения, воспитал с пеленок, воспитал со школьной скамьи, давал наставления даже тогда, когда будешь примеривать свадебный костюм или свадебное платье. И перед тем, как распишешься в книге верности и любви, шепнул бы еще раз: «Помни, это на всю жизнь».

Качество брака слагается от качества любви. А качество любви – это как самый красивый букетик из прелестных цветков. Если есть любовь, то она на всю жизнь. Если есть любовь, то она с преданностью и верностью. Если есть любовь, то она все переносит. Если есть любовь, то она не ищет своего. Если есть любовь, то она нежна и красива.

Такая любовь называется Божественной любовью и она созидает миры. Благо той стране, Президент которой полон Божественной любви, ибо она придаст его законам запах благородства и великодушия, она сделает его правление вдохновляющим для народа, она умножит мир и согласие. Его полюбит большинство, и эта взаимная любовь и будет его истинной властью.

Такой Президент, выйдя в фойе театра со своей супругой, наверное, сделал бы действительно ошеломляющее заявление, при том безо всякой предварительной заготовки, а экспромтом, вдохновленный содержанием и искусным исполнением балета: «Видите ли, – сказал бы он, – прожили мы почти тридцать лет, а моя любовь к моей супруге все только возрастает, утончается и усиливается». А Первая Леди? Она бы, услышав такое неожиданное откровение от любимого супруга, покраснела бы и промолвила: «Такая у него трудная работа, и как только находит он время для семьи!»

Представляете, какой это был бы прекрасный пример для миллионов семейных пар!

Но этот пример нам уже не достанется никогда.

Но раз не достанется прекрасный пример, воспользуемся хоть худшим примером, чтобы сделать полезные выводы.

Во-первых, зачем нам нужен пример?

Нужен потому, что педагогическая классика утвердила пример как главнейший метод воспитания. А примеры в нравственности берутся из жизни людей видных, публичных, известных, заслуженных, мудрых, ну и, конечно, родных и близких. И верхушка, разумеется, знает об этой прописной истине педагогики. Потому каждый ее представитель предупредит нас, чтобы мы воспитывали наших детей на примере нашей доблестной жизни. Но сами, являясь публичными персонами, подавать примеры не захотят, им в тягость быть примером для общества, для молодежи. Наоборот, многие из них скорее становятся дурными примерами взяточничества, воровства, разврата, мошенничества, хищения.

А молодежь нужно воспитывать, нужно сделать их людьми благородными и великодушными, честными и порядочными. Иначе нет смысла в учительской жизни.

Я забочусь не о президентах и королях, министрах и олигархах, которым трудно выдерживать закон любви и совести; забочусь о детях, об учениках, о воспитанниках. Они сейчас маленькие, они подростки, они юноши и девушки. И если им кто-нибудь понравится, будут брать с него пример, будут подражать ему, то есть, будут воспитываться. В них надо взращивать духовно-нравственный стержень, чтобы не заблудились они в джунглях дурных примеров и не изменили закону любви и верности.

Обращаюсь к родителям, учителям, воспитателям, наставникам.

Дорогие друзья!

Идет атака на семью, на институт семьи. Атака серьезная, коварная и сильная. Все эти модные западные выдумки, вроде «планирование семьи», ювенальная юстиция, права ребенка, школьные обмундсмены, гражданский брак и тому подобные внешне как будто благое дело, но их тайный смысл – разрушение семьи, сокращение населения.

Страны католические смотрят на все это, так сказать, «толерантно», то есть, с настроением «ну и что?» Но страна православная, с мощным притоком мусульманства, не смотрит на разрушение семьи с позиции «ну и что», ибо понимает, что семья есть основа счастливой и нравственной жизни, она есть школа для испытания духа, она есть самое надежное гнездо для воспитания орлят, в природе почти все устроено по принципу семьи. Семья богоугодное начало. Мы понимаем, что семья хранит духовное единение народа, обеспечивает мощь государства. Разрушение семьи и разрушение нравов – это единое явление.

Воспитание детей без родных родителей – неестественно, потому что будут большие потери в раскрытии сути человека.

Кому-то очень нужно, чтобы была разрушена семья, чтобы люди потеряли чувство родства, чтобы они стали чужими друг для друга, чтобы они забыли о своей культуре, о своей вере и т.д. Такой народ весьма податливый к управлению.

А нам надо воспитывать общество с такими внутренними взаимосвязями, чтобы люди чувствовали друг друга родными, близкими, любимыми.

Кому-то нужно, чтобы мы превратились в стадо потребителей, в сборище эгоистов.

Но нам нужно, чтобы мы восходили к всеобщему братству и ценностям духовным. Мощные силы строят планы, чтобы сделать из нас послушных и управляемых работников.

Нам же нужно, чтобы каждый из нас был свободным гражданином свободной страны и, вообще, свободной планеты.

Тьма приступила уже к своему делу.
Наша же задача – защитить устои Света.
А Семья – Лучик Света.

Мамы, папы, воспитатели, учителя!

Каждый из вас скажет, что желает детям счастье. Но не надо нам суживать понимание счастья до материальных благ. Вложим в него божью жемчужину – это семья. Счастье для молодого человека начинается с создания семьи, у которой не будет завершение – семья на всю жизнь. И чтобы дети наши, ставшие взрослыми, умели до конца жизни хранить и беречь семью, дадим им науку о семье. Не формальную науку, которая усердно подсчитывает количество бракосочетаний и разводов и умудренно качает головой, а науку сердечную, духовную, нравственную. Эта наука скажет нам: в детях нужно взращивать чувство любви, которое они несут в себе от Бога, и их надо учить тому, чему научила нас самих мудрость семейной жизни. Уметь любить жену свою (мужа своего) и знать как ее (его) любить, чтобы она – любовь – выдержала испытания невзгодами, обстоятельствами, соблазнами, богатством и нищетой; испытания характерами и вкусами, сменой человеческой природы, которую несут годы и возраст.

Мы учим наших детей многим глупостям, и воображаем, что готовим их к жизни. Но если мы не раскроем в них дар любви, надо твердо знать: обрекаем их на несчастье. А учить и воспитывать надо и мудрым и страстным, то есть, от сердца исходящим Словом. Но особенно – личным примером. Он – этот пример – есть не показуха, а образ жизни, из которого потом льются праведность, милосердие, терпение, самопожертвование, радость, восхищение, единение, взаимность, забота. В общем, наберите все лучшие, украшающие и возвышающие человеческое достоинство слова, и все они вместе будут отображать образ истинной жизни.

Если в семье бытует такой образ жизни, то тогда проблема воспитания решается успешно, как будто сама собой.

Истинное воспитание ребенка, сказал Лев Николаевич Толстой, в воспитании самих себя. Нам надо взращивать в себе дисциплину духа, и мы сможем воспитывать дисциплину духа в наших детях. Нам надо постоянно заботиться о семье, и у нас получится воспитание семьянина в наших детях. Эту истину педагогики каждый человек знает от рождения. Но мудрым становится тот, кто следует истине, свершает ее.

У кого грех на совести, пусть чистосердечно покается перед своим ребенком, пусть заклинает его, чтобы тот не попытался подражать его дурному, недостойному примеру.

Учитель, если тебя любят ученики твои и внемлют твоим наставлениям, найди время, чтобы поговорить с ними о любви. Говори с ними о своей любви, скажи им, не стесняйся, как сам (сама) любишь свою жену (своего мужа), с какой нежностью вы заботитесь, друг о друге, как преодолеваете трудности. А если семейная жизнь твоя не состоялась, то расскажи об этом тоже с сожалением, с грустью, как исповедь, чтобы те извлекли жизненную мудрость и не повторили твою же ошибку. Пусть услышат они от тебя, как им испытывать любовь на прочность, как быть хозяином или хозяйкой в семье, что значит отец, мать, что значит ответственность перед собственными детьми. В общем, призывай их к праведной, верной семейной жизни, дай им понять смысл любви в семье. Это есть долг перед совестью, учитель, и он выше всякого стандарта образования. То, что молодые не умеют беречь семью, это потому, что мы не воспитали в них «духовные скрепы».

А что касается примера Высокой Четы и любого подобного примера публичной личности, скажи своим ученикам, что это дурной пример, и что брак не может заканчиваться, он только разваливается.

10.09.2013

Когда мне завуч с улицы показала огражденное высокой оградой дворцовое здание и сказала, что это есть школа, где она работает и куда меня ведет, я с удивлением воскликнул:
– Не может быть… Таких школ не бывает!..

Я порадовался, что в Москве строят такие великолепные школьные здания: центр, от которого исходят несколько лучей – это корпуса. Центр – это огромный холл, круглый, с высоким куполом, с фонтаном. От него идут четыре коридора – в разные корпуса для разного возраста детей. Всюду светло, много живых цветов, в классах – прекрасная мебель и всякая техника.

Первое впечатление мое было такое: наверно, очень хорошо живется здесь и ученикам, и их учителям. Здесь, должно быть, много любви и радости. И так как пришел я в школу для проведения семинара с учителями по гуманной педагогике, школьный дворец настроил меня на возвышенную тональность общения. «Буду выкладываться по полной катушке», – сказал я самому себе.

Завуч показала мне два своих кабинета – на разных этажах и разных частях школы. Показала актовый зал, и я тут же размечтался провести в этом зале международный фестиваль творческих уроков.
Директор принял меня радушно и в своем кабинете угостил кофе. Я завел разговор о том, возможно ли создать в школе опытно-экспериментальную базу, сделать школу центром гуманной педагогики.
– Почему бы нет, – сказал директор, и я был воодушевлен.

Меня пригласила в школу завуч провести для учителей курсы повышения квалификации. Завуча, умного, талантливого учителя, я знаю давно. Она в этой школе назначена всего месяца два тому назад. Сама человек общительный, понимающий, не любит формальностей, любит живое дело. Такие завучи – мечта школы.

Она повела меня в библиотеку, где предстояло провести семинар. Библиотека шикарная, большая, светлая, удобная, на полках много книг, в зале стоят столики с компьютерами.

Ждем учителей, участников семинара.

Почему-то они собираются медленно. Наверно потому, думаю я, что они после уроков усталые, и, тем не менее идут на семинар. Я воображаю каждого участника, как уже просветленного – ведь они приняты на работу в этом дворце! Волнуюсь, с чего начать, как строить свои размышления, чтобы не разочаровать их.

В конце концов, их в зале стало человек 25-27.

Они садятся за столиками. Кто-то быстро разложил бумаги и стал чем-то заниматься. Кто-то положил на стол кипу тетрадей (для контрольных, наверно) и начал их проверять. Двое-трое раскрыли общие тетради, видимо, для записи конспектов. Один задал завучу вопрос: в котором часу семинар закончится.

Каждый, входя в зал, с улыбкой приветствовал меня, но потом улыбка быстро исчезала.

В начале я не придавал всему этому никакого особого значения. Люди усталые, думал я и жалел их.

Директор представил меня, завуч тоже прорекламировала гуманную педагогику.

Начинаю с реверансов: мол, вам, конечно, трудно будет после уроков сидеть на моих лекциях, у вас, конечно, много забот, а я вас задерживаю (хотя я тут ни при чем, я приглашен; как мне сказали, семинар согласован с ними, они сами записались на курсы).

Предлагаю порядок вопросов и начинаю размышлять. Очень стараюсь быть эмоциональным, пользуюсь способами, которые всегда привлекали внимание моих слушателей. Но спустя полчаса чувствую: что-то не так. Одни продолжают проверять тетради, другие заняты бумагами, две-три пары шушукаются между собой, один опустил голову на стол – или дремлет, или спит. Кто-то смотрит на меня с выражением лица «да ну». Ищу, на кого опираться, кому в глаза смотреть. Таких только двое: они внимательно слушают, записывают и совсем недовольны шушуканьем своих коллег.

Я не помню в своей практике такое отношение к моим семинарам. Мой энтузиазм, мой высокий пафос падают, у меня обрываются мысли, я что то забываю…

Свободное и творческое размышление у меня уже не получилось, это было некое сообщение о гуманной педагогике.

Вернулся домой недовольный. На другой день попытался взять себя в руки, наметил планы. Подумал, что лучше усилить практическую работу, и потому предложил группе провести урок: вы как будто ученики, я как будто ваш учитель, сказал я им. Они лениво улыбнулись и нехотя согласились. Но урок не получился: они не захотели быть учениками, не включились в решении задач и загадок, и я был вынужден просто рассказать им об уроке.

Так прошли и последующие дни. Я мучился, не мог понять, в чем дело: или они без меня знают всю гуманную педагогику, или они ее не приемлют.

Тем не менее, я довел да конца свой семинар. Он закончился так, что никто ко мне ни разу не подошел, не задал вопрос, не пообщался, не изъявил желание попробовать в своей практике что-либо из предложенных мною приемов.

Настал день, когда надо было выдать им удостоверения о повышении квалификации. Как правило, каждый из участников должен был представить реферат по теме семинара. Я дал им задание написать об уроке и привести образец своего урока.

Они сдали нам рефераты, получили удостоверения, и разошлись.

Я прочитал рефераты и все понял: учителя этого прекрасного дворца находятся в образовательном болоте, они квакают там как лягушки, и из внешнего мира им ничего не нужно – ни гуманная педагогика, ни какая либо другая. У них есть своя лягушачья педагогика и никому не дадут ее трогать. Так что я не должен остаться на них в обиде.

Но обида во мне все же осталось: обида за детей, которых называют детьми Света, а учителя несут им уроки для лягушек…

Мой знакомый завуч вскоре покинула школу, где у нее были сразу два рабочих кабинета.

11.09.2013

  Перед тем как придти к вам, я долго думал над этой проблемой. Думал, как построить лекцию, чтобы было интересно. Тем не менее, не обошелся без тех путей, которые уже проложены в философии и по которым исследуется этот феномен, эта самая большая задача – смысл жизни. Я свою лекцию назвал так: «О смысле жизни», ибо назвать вам смысл жизни я не могу, но какой может быть субъективный подход к поиску смысла жизни – по этому поводу я осмелюсь с вами поделиться некоторыми мыслями и, конечно, пользоваться теми источниками, которые мы издавали в серии «Антологии гуманной педагогики», да и не только этими.

Свои размышления построю в такой последовательности:

Вначале я хотел бы вспомнить случай, который недавно произошел со мной в Кирове, где я проводил семинар.

Потом я попытаюсь проанализировать судьбу трех личностей, среди которых есть Владимир Иванович Вернадский, Лев Николаевич Толстой и, с вашего позволения, расскажу о своей судьбе тоже.

 

Я пришел к выводу, изучая философскую литературу, что смысл жизни складывается в биографии человека. Иногда смысл жизни люди ищут очень поздно, как это произошло с Вернадским и Толстым. Они поздно осознали свою суть. Одному было более 50 лет, другому более 40 лет, когда они вплотную занялись философией жизни и смыслом своей жизни.

Заранее хочу извиниться и попросить у вас прощения. Не думайте, что я хочу приравнять себя с такими величайшими именами. Дело в том, что любой из вас, кто только захочет искать свое предназначение, может сравнивать себя, свою судьбу, свои поиски с теми, которые уже сложились в истории и остались для нас как реликвии, как высочайшие познавательные источники. Вот только с этой целью.

После того, как я изложу эти истории, попытаюсь сделать возможные обобщения, но будут они, конечно, весьма субъективные, ибо в поиске философии жизни мы можем только исходить из субъективных начал. То есть, смысл жизни не есть такая вещь, которую можно купить, можно найти, можно вычитать в книгах, можно дарить кому-либо, кого-то попросить, одолжить у кого-то. Здесь этого нет. Здесь действует лишь субъективная реальность, которая принуждает нас искать смысл жизни внутри самих себя. Вот логика, по которой я хотел бы предложить вам свои размышления.

Итак, случай, который произошел совсем недавно. Я только что вернулся из Кирова, где проводил семинар с учителями. На сцену, где я, как обычно, провожу уроки, чтобы учителя увидели процессуальность гуманной педагогики, – ибо словами объясняешь, а им хочется еще увидеть, как это делается, – я пригласил детей пятого класса. Урок был посвящен теме мудроречия. Я записывал на доске много разных мудрых высказываний: «В начале было Слово», или же пословицы и поговорки, над которыми надо было размышлять. Затем предложил детям расшифровать записи с помощью рунного алфавита и применить расшифрованные слова в мудрых высказываниях. Это был урок развития речи, духовности, утверждения личности. После того как урок закончился, я попрощался с детьми, всем пожал руку, они сошли со сцены, но оставил троих. Им я сказал, что они на этом уроке восхитили меня. Сказал, что мечтаю сейчас о том, чтобы спустя десять, пятнадцать лет, когда я буду очень старым, если, конечно, буду жив, встретиться с вами, с одаренными, мыслящими людьми, которые несут мудрость в себе и дарят мудрость другим. Я пожал каждому руку, двое ушли сразу, а третий остался на сцене. Вот на этом случае я останавливаю ваше внимание. Спрашиваю мальчика: «А в чем дело?» А он мне говорит: «Я вам что-то хочу сказать». Я держу в руке микрофон и говорю: «Давай, скажи». «Нет, без микрофона», – говорит он. И потом, сунув свои губы прямо мне в ухо, шепчет: «Спасибо вам, на этом уроке я нашел смысл жизни». Само слово: смысл жизни, это словосочетание, вообще на уроке не произносилось. И об этом не говорили, я и не думал, что веду детей к познанию смысла жизни. Он сказал это, сам пожал мне руку, спустился и ушел. Я даже не успел спросить: «А каков твой смысл жизни, о чем идет речь?» Зная многих детей, многих людей, так же как, наверное, и вы тоже, убеждаюсь в том, что действительно иногда человеку может открыться свой смысл жизни в раннем возрасте, а может открыться в очень позднем возрасте, а можно так уйти из жизни, что вообще не найти свой смысл жизни. Бывает и то, и другое, и третье. Но бывает что-либо более драматичное.

А теперь рассказ в том порядке, который я предложил.

Вначале расскажу о себе. Повторяю еще раз, дорогие друзья, рассказываю о себе не потому, что воображаю себя кем-либо,– вовсе нет. Я полагаю, что каждый из вас мог бы воспользоваться этим, ибо мы ищем судьбу в себе, ищем смысл жизни в самом себе, а своя биография есть лучший источник поиска смысла жизни. Кстати, если кто-то находится в поиске смысла жизни, именно ваша биография во многом в этом вам поможет. Только надо очень дотошно восстанавливать все – и узловые события, и «малозначимые» моменты, свои устремления, все, что к вам приходило и отходило от вас, отношения с людьми – как вы относились к ним, и как они относились к вам. Все это надо осмыслить трезво, без всяких пристрастий. И, может быть, мы найдем то, что могли бы назвать смыслом своей жизни.

Итак, что я хочу о себе сказать. В молодые годы, будучи еще школьником, я не задумывался о смысле жизни, а задумывался о профессии. Я выбрал для себя профессию журналиста, но выбор не состоялся. Когда я пришел в университет и хотел поступить на этот факультет (у меня была золотая медаль, и меня должны были принять без экзаменов), – мне сказали, что список медалистов уже заполнен и мест больше нет. Как будто случайность. Тогда это была для меня случайность, притом такая, которая разрушала всю мою жизнь, ибо мечтал об этом, начиная с седьмого класса. И вот ничего не получается. А у меня не было покровителей, которые могли бы помочь.

Стою в холле университета, растерянный и обреченный. В это время ко мне подходит мой одноклассник и, узнав о моей беде, говорит: «А какая тебе разница, на какой факультет поступать, давай на востоковедческий поступим». Слово «востоковедческий» я услышал впервые, что это за факультет, не знал. Но махнул рукой и сказал (само слово мне понравилось: востоковедческий): «Ну, хорошо». Подошли к окошку, сдали свои документы, и меня зачислили. Как будто опять свершилась случайность. Сейчас, конечно, верю, смотря на все эти события с высоты сегодняшнего дня, – мне уже семьдесят пять лет, – что никаких случайностей не бывает. Таким путем «рука ведущая» вела меня к тому, к чему, как я сейчас понимаю, призывало скрытое от меня предназначение.

Отец погиб на войне, была у меня младшая сестра, она еще училась в школе, а мама болела сердцем и не могла работать. На пенсию матери мы жили, и спасала еще моя маленькая стипендия. А на втором курсе мне вообще сняли стипендию – я не владел русским языком и не смог сдать экзамен по военному делу. Если бы экзамены принимали на грузинском языке, я бы сдал. Но по-русски я просто не мог многое объяснить. Зато я выучил в течение года персидский язык, прекрасно выучил, мог переводить Омар Хайяма и делать сообщения. Мне нужно было поддерживать семью. Я пошел в райком комсомола и попросил дать мне какую-нибудь работу. Мне было все равно, какую работу… Но там сказали: «Освободилось место пионервожатого в школе. Будешь пионервожатым?» «А зарплата какая?» – спросил я. Сказали: «45 рублей». Это было хорошо. Стипендии нет, но буду получать зарплату чуть больше стипендии. Так я, студент второго курса, начал работать в школе.

Школу я недолюбливал, свою родную школу. В школе меня постоянно сопровождал неуспех. Это только после того, как ко мне пришла «моя» учительница Варо Вардиашвили, я выпрямился, а до этого был просто отстающим учеником. Еле-еле, условно, меня переводили из класса в класс, и бывали случаи, когда давали переэкзаменовку на осень по химии, по физике. И мне приходилось скрывать это от матери и от близких тоже. Находясь в деревне, я прятался в виноградниках и там зубрил эти предметы. В общем, школу недолюбливал, недолюбливал своих многих учителей. Была только одна единственная учительница, которую я очень полюбил, но стать учителем я в своей жизни не мечтал и не мог мечтать.

Так случайно меня направили в школу. Но была ли это случайность? Я пионервожатый, в школе 800 пионеров, огромная школа. Я хожу с пионерским галстуком, потому что так было велено нам, а по вечерам бегаю в университет, где проходят лекции, и забываю снять пионерский галстук. Меня высмеивали девушки; неловко было, но надо было выдержать.

Был такой случай: я поднимался на четвертый этаж, я – «генерал» пионеров, а наверху вдруг появился мальчик. Он несся, облокотившись на перила, никого и ничего не замечая перед собой, и навалился на меня,чуть не сбросив с лестницы. Я возмутился и дал мальчику пощечину. Вы помните, Антон Семенович Макаренко в «Педагогической поэме» тоже рассказывает, как дал пощечину колонисту. Но потом, в других сочинениях, он говорил, что этого не было, он это просто придумал, чтобы было с чего начинать. Он, правда, этого не делал, а я, вот, ударил мальчика. Мальчик посмотрел на меня с удивлением, сжал кулаки и процедил сквозь зубы: «О-ох, о-ох». Это означало: «Я бы дал тебе сдачи, но нельзя, потому что нельзя». Он ушел прочь, а озлобленное лицо мальчика лишило мне покоя. Начал искать причину в себе. Всю ночь не мог заснуть. Утром рано иду в школу и ищу этого мальчика. У меня 800 пионеров, но не знаю, кто он. Захожу в один класс, в другой, третий. Спрашиваю у детей: вот такой мальчик? И в одном шестом классе мне говорят: «А, вы ищете Ачико Гогелия, его вчера взяли на сборы, ведь он у нас спортсмен!». Спустя несколько дней в газете «Советский спорт» я прочел сообщение о том, что этот мой пионер, Ачико Гогелия, занял первое место, стал чемпионом Советского Союза по фехтованию среди юниоров. И это тоже вроде бы случайность.

Понимаете, хорошие мои друзья, я исследую свою биографию и ищу там те причины, которые меня примагничивали к школьной жизни. Притом так, что я до сих пор отойти от нее не то что не могу, не задумывался. Какой там смысл жизни: надо было как-нибудь помогать семье, закончить университет… И весь день, с утра до поздней ночи, я был занят этими заботами. Я начал читать педагогические книги, чтобы для себя понять, почему я ударил мальчика. Меня самого никогда никто не бил – ни отец, ни мать, и никто другой. Этого со мной никогда не было. А я посмел. Читал в первую очередь Макаренко. Я пристрастился к его книгам и многое для себя познал. И самое главное: мне понравилась сама жизнь Макаренко и та система, которую он предлагал.

Опять происходит некий случай. В университете начинается курс педагогики и мне читает лекции известный профессор, академик тогдашней Академии педагогических наук России Давид Онисимович Лордкипанидзе. Я начал с ним обсуждать некие проблемы. То есть, имея опыт (я студент-практик) и зная теорию, я задавал ему некие вопросы,то и дело возражал против его теории. Он иногда возмущался из-за моих вопросов, но, тем не менее, терпел. И в этой дискуссии опять возникает случай. Я узнаю, что та школа, в которой я работаю, есть полное отражение той теории, которую излагает профессор. А во мне бунтует опыт моей школьной жизни, тот опыт, через который прошел сам, будучи учеником, и опыт, который я набираю теперь в роли пионервожатого в той же самой школе, где я учился. Тот же самый авторитаризм и в теории, и в практике. И я задумался над тем, могу ли, должен ли я так же поступать со своими пионерами, как со мной когда-то поступали мои учителя – властно, начальственно.

Прошел всего год, и я понял, что, оказывается, этих детей очень люблю. За время работы пионервожатым мне не раз предлагали более высокооплачиваемую должность в райкоме комсомола – отказывался, в университете – отказывался. Не знаю, что меня тогда удерживало в школе. Это же была более сложная работа,чем кабинетная, там я мог быть начальником и продвигаться дальше. Но почему-то мне хотелось работать именно здесь. Теперь я не могу назвать точную дату, когда именно и в связи с чем возникла во мне такая сложная привязанность к детям. И когда мне предложили стать аспирантом по педагогике, я согласился с радостью. Будучи аспирантом, я пристрастился к чтению классики: Ушинского, Песталоцци, Коменского, Лока, Руссо, Квинтилиана, Макаренко, Гогебашвили, Дистервега, Монтессори, Пирогова… Они восхищали и удивляли меня своей простотой, ясностью, глубиной понимания ребенка. Тогда имя Сухомлинского еще не было известно. Классики педагогики дали мне понять, в чем мудрость воспитания: не в том, что детей надо любить, а в том, к а к их надо любить. И они показывали мне путь – путь духовного гуманизма. В начале это напугало меня – что это за духовность! Когда я читал, скажем, Коменского или Песталоцци, я то и дело отбрасывал некую духовность и выписывал из них те приемы и способы, которые укладывались в рамки советской педагогики и материалистического восприятия педагогического мира. Дальше – защита диссертации. До сих пор я не могу признать свою кандидатскую диссертацию. Я никогда не называю эту книгу среди моих трудов, потому что это было сплошное подтверждение той диктатуры пролетариата в школе, в условиях которой мы все тогда жили, хотя авторитаризм и императивность до сих пор не отходят от нашей школы. И вот, став более свободным, я узнал о Давыдове¹, об Эльконине², и, в первую очередь, о Занкове³. Приехал специально в Москву, чтобы их увидеть, кто они такие. Сперва Занков, потом и Давыдов с Элькониным подружились со мной. Я возвращался домой каждый раз как окрыленный, и возглавил вместе со своими коллегами массовую экспериментальную практику в школах Грузии. О смысле жизни я еще не задумывался. Этот смысл жизни как понятие для меня не существовало. Я просто жил и увлеченно трудился.

Не знаю, в который раз я перечитываю работы Толстого: «О жизни», «Исповедь», «В чем моя вера?», и каждый раз нахожу в них некое описание своей бытности. Он тоже не задумывался, а просто жил. И как будто это «просто жить» и было для него педагогическим смыслом жизни. Но в той мере, в какой мы со своими коллегами вместе утверждали свои педагогические ценности, я чувствовал, что во мне прямо изнутри вырастает некая идея. Я то и дело боялся ее, отгонял от себя, прятал в подтекстах, но вот пишешь что-нибудь, и она сама садится на бумагу. Это меня пугало. Идея объединяла в себе смысли духовности, доброты, свободы, любви. А ни один советский учебник педагогики о доброте, о любви, о духовности, о таких вещах ни слова не молвил. Я боялся этого и, конечно, знал, что меня печатать никто не будет. Тем не менее попробовал. Но из Москвы от очень мною уважаемого, ныне покойного академика Скаткина⁴ и других специалистов я получал отрицательные отзывы. Академик Скакин был очень деликатным и, видимо, понимал меня. Спустя годы мы с ним подружились, и он даже ссылался иногда на меня в своих книгах. А в Грузии вовсе не принимали моих статей. Я научился искусно закладывать их в подтексты. И увидел: кто-то закрывает глаза, кто-то не догадывается. Так появились первые статьи и книги.

Был у меня такой случай, когда я взял своих пионеров и повел в церковь Кашуэти⁵. Это старинная церковь в Тбилиси, очень интересная, древнейшая. И даже не думал, почему повел, наверное, потому, чтобы показать культурную ценность детям, – в центре Тбилиси стоит этот великолепный храм. Но на другой день меня пригласили в райком комсомола и сказали: на этот раз мы тебя прощаем, но больше детей туда не водить, ты – коммунист».

Так я прожил до 1972-73 года. А дальше начал разбираться в своей педагогике. И находился в длительном поиске: писал дневники, общался и беседовал с классиками, изучал школьную действителность. Особенно перед сном любил долго размышлять: «А что я в конце концов ищу? Какое хочу предложить ребенку воспитание? Что есть для меня педагогика? Что я в ней должен сделать?» Эти вопросы не давали мне покоя. И постепенно вырисовывалась идея духовности и гуманности. Эту идею я еще не понимал в полной мере, но устремился к ней всей своей сущностю.

Шли годы, и когда в 1989 году меня избрали членом Верховного Совета СССР, и я был вынужден жить в Москве; тогда в мои руки попали источники, которые помогли мне понять самого себя. Кто-то передал мне книгу «Зов». Я по опыту убедился, что книги умеют находить того, кто в них нуждается. Со мною это часто происходит, что случайностями уже не назовешь. Мне было непонятно, что это за зов, кто меня зовет, кто этот Учитель. В Верховном Совете я сидел в третьем ряду, передо мной в президиуме сидела вся власть, а я читал. Кстати говоря, А.И. Лукьянов,который председательствовал на Верховном Совете,⁶ не раз меня спрашивал: «А что ты там читаешь, нельзя ли мне тоже почитать?». Он был очень общительным человеком. Я ему показываю – «Зов». «Да, – говорил он, – это не похоже на мои стихи». Он был поэтом. А когда я получил ксерокопию книги «Община»⁷, вот тогда я был весьма озадачен. Это потому, что в «Общине» излагаются те же самые идеи, мысли, которые я стараюсь утверждать в книгах «Здравствуйте, дети!», «Как живете, дети?», «Единство цели». Эти книги, которые прославили меня в российском пространстве, вышли большими тиражами в начале восьмидесятых годов. Иногда я в текстах выделяю жирным шрифтом некие мысли. И вот эти некие мысли часто совпадают с теми, что я вычитывал в «Общине». Я никогда в жизни не занимался плагиатом, а если бы даже и занимался, то я впервые узнал об этой книге и впервые ее видел. Вы сами знаете, мало кто был осведомлен тогда об этих книгах. Так определилась во мне идея гуманно-личностного подхода, идея духовного гуманизма в педагогике.

Я пытаюсь определить свой смысл жизни, заглядывая в свою биографию, анализируя пройденный путь. Шестидесятые, особенно семидесятые годы были в моей жизни весьма драматическими временами, когда я или должен был бросить все и уйти из педагогического мира насовсем, или должен был выстоять. Давление со стороны высших партийных и правительственных органов было мощным. Каждую неделю меня вызывали в разные инстанции писать опровержения на доносы, давать пояснения на те статьи, которые публиковались в газетах.

В партийных газетах меня называли «буржуазным педагогом» и считали, что эти идеи противоречат советской, то есть, партийной педагогике. А какие это были буржуазные идеи? Просто тогда речь шла о развитии. И даже идеи развития и безотметочного обучения воспринимались как буржуазные. Вот каким образом авторитаризм господствовал в нашей действительности. Были и такие сложные, критические периоды, когда министерство закрывало лабораторию. Я тогда был на грани. Бросаю все и готов уйти вообще. В семье возник конфликт. «Как ты можешь уйти из школы!», – возмущалась жена. Все – семья, мои дети, коллеги – требовали, чтобы я вернулся обратно и сделал все, чтобы восстановить лабораторию. Я рискнул сделать это с помощью моих московских друзей – Давыдова, Фельдштейна, Матятина. Они через Президиум Академии педагогических наук,через газету «Правда» сделали все,чтобы не допустить закрытия лаборатории. И случилось невероятное: приказ министра был аннулирован, лаборатория была восстановлена, нас опять допустили в школу. После таких критических периодов передо мной возникал вопрос: какая сила сдерживала меня, чтобы не бросить начатое дело, не отойти от идеи. Ведь было очень сложно, и речь шла не только об идеях, но и о жизни семьи.

А теперь для меня смысл жизни уже определен, я знаю, чего хочу. Другого, наверное, никогда не захочу. Хочу развивать эти идеи вместе со своими коллегами. Знаю, что один этого не сделаю, надо, чтобы и другие поддержали. Хочу развить духовный аспект педагогического сознания, ввести в педагогическое сознание четвертое измерение. Конечно, я говорю: хочу это сделать, но не думаю, что один это делаю, первым начал делать.

Классика педагогики давно это начала делать, я просто последователь классики педагогики, стараюсь ее ценности привнести в нынешнее педагогическое сознание. Я ни перед чем теперь не отступлю, что бы там в моей жизни ни было. Во-первых, уже имею опыт, глубочайшую веру в то, что я делаю, и это – могущественнейшая сила, а не просто чувствознание. Это скорее собиратель всех войск внутри нас. Если в нас что-то есть, какое-либо войско, верьте, и вера соберет его, и человек станет мощным, сильным, даже физически, не говоря уже о духовном мире. Такова моя история и мой поиск смысла жизни.

А теперь я хочу рассказать вам о Вернадском, об этом удивительном человеке. На днях здесь проходила презентация новой книги Людмилы Васильевны Шапошниковой⁸, где даются прекрасные описания историй нескольких величайших мыслителей, в том числе и Вернадского. Автор приводит почти полный дневник Вернадского о тех видениях, которые были у него, когда он тяжело болел. Об этом дневнике я знал и раньше, они публиковались в сочинениях Вернадского, а я любил Вернадского – его идеи очень созвучны с педагогикой, он очень много внимания обращал на образование – и знал Вернадского. Тем более что я недавно выпустил в «Антологии» том о Вернадском и сам комментировал этот том.

И вот какая история случилась с ним. Это было в 1920 году, а он родился в 1863 году. Он тяжело заболел. Приплыл в Ялту на теплоходе. Там было много народу, грязь, жара… Видимо, он схватил инфекцию и заболел тифом. Было тяжелое состояние, высокая температура, и он долго лежал в постели. Он находился в том состоянии, которое он сам назвал параллельной жизнью. То есть: вот – реальная жизнь, он в постели, у него температура, он при смерти, но вот – другая жизнь, в которой он находится. А что это за жизнь? Он видит себя, точнее, не видит, а действует: создает институты; разъезжает по странам – в Америке иногда гуляет с женой по берегу океана, переписывается с женой, встречается с друзьями в Англии, в Италии, в Германии, в других странах; издает и переиздает свои книги, редактирует эти книги; в нем зарождаются некие новые идеи, совершенно новые идеи, научные ценности; проводит различные совещания и симпозиумы, – ведет по всему миру мощнейшую деятельность, именно деятельность. Он подчеркивает: «Это не был сон, я в любой момент мог бы отключиться от этого. Я все это видел в бодрствующем состоянии и в любой момент мог бы поговорить с женой или с кем-либо угодно». Но, тем не менее, это не была та реальная жизнь, которая земная, это была другая жизнь. И именно в этой другой жизни он иногда говорит: «Мне было указано, мне было дано», но не уточняет, кем было указано, что указано. И тут же, в одном месте, он говорит буквально следующее: «Мне предписано, это моя миссия, я должен открыть и развить науку о живом веществе. Я открыл в себе свою миссию, я почувствовал в себе демона Сократа». И называет: это – живое вещество, которое он должен утвердить и развить в связи с этим целую науку. И раз он открыл это в себе, то потом и начинается его параллельная жизнь, когда он уже едет в Америку, чтобы создать там специальный институт, там уже деньги собирают, пожертвования, ему дают возможность разыскать ученых, которые вместе с ним будут работать, он имеет право приглашать любого ученого. Это все в параллельной жизни. И там же он говорит: «Я буду жить до 80-84 лет, до такого возраста, а потом уйду из жизни. И в конце своей жизни я уединюсь и напишу книгу под названием “Диалог со смертью”». Он пишет эту книгу, и потом, как будто, оставляет завещание, как издать эту книгу, кому доверить издать, как переводить, чтобы весь перевод был очень точным, и беспокоится, чтобы это было сделано очень красиво. «И так ухожу из жизни», – говорит он и затем прослеживает судьбу своих дел в течение двух или нескольких лет. Вот такую жизнь он видел в себе. Что дальше происходит? Как описывает Людмила Васильевна в своей книге, он практически все это выполнил. Все, что было там задумано или прожито им. Если возьмете Большой энциклопедический словарь и найдете там фамилию Вернадского, то увидите достаточно пространное, по сравнению с другими мыслителями, описание тех дел, которые он совершил в России и вне России: какие он открывал институты, лаборатории – иногда сам руководил, иногда другие руководили, что он издавал и сколько направлений развил – дал основу разным направлениям в науках, во многих науках, в том числе зародилась и новая философия, и понятие «ноосферы», – это, конечно, сплошная и философия. и сугубо материалистическая наука. Такова биография Вернадского. С одной стороны, реальная биография, с другой стороны, та параллельная жизнь, где он постигает свою суть: зачем он находится в земных условиях, почему он родился, причина своего рождения ему открывается в этой параллельной жизни. Вот такая другая история. И он не раз размышляет. Он не говорит о смысле жизни, но то, что он говорит: почему так надо делать, а не так, что надо издавать, и что не надо издавать, кого надо защищать, и кого не надо защищать, как он видит образование или управление страной, и т.д. и т.п. – если все это осмыслить, конечно, есть утверждение некоего возвышенного смысла жизни. А самым главным смыслом жизни для него была наука. Учредить, утвердить науку, ее ценности, новые идеи, беречь науку и способствовать тому, чтобы именно наука руководила людьми, – наука, которая не знает ничего, кроме истины. Он мечтал еще о том, чтобы во власть пришли ученые и ученым сознанием правили страной. Вот таковы ценности и смысл жизни у Вернадского.

А теперь этот удивительный Толстой. Меня поражает особенно одна его работа – «Исповедь». Поражает, знаете, почему? Там он до такой степени открытый, до такой степени, что дальше нельзя. Иногда даже боишься за него, как он осмелился так открыто говорить о себе, о своей жизни, о тех мыслях, которые когда-то были в нем, и о тех делах, которые он свершал и, может быть, скрывал до поры до времени. В этой исповеди он открыт до последней грани.

Как складывалась его биография в связи с поиском смысла жизни? Она складывалась примерно следующим образом. Его крестили в раннем детстве, и он был воспитан в христианском духе, в православной духовности. Он молился, ходил в церковь, читал соответствующие книги и был в этом плане порядочным мальчиком. Когда ему было одиннадцать лет, к ним пришел некий Володя, гимназист, который сообщил старшим братьям Льва Николаевича, – его тоже пригласили старшие братья послушать, что тот говорит, – что, оказывается, в гимназии открыли новость, что Бога нет. Это так ошарашило их, и они так живо обсуждали этот вопрос, – это правда или неправда, – что на каждого из них произвело глубокое впечатление. Один из братьев, Дмитрий, остался после этого, тем не менее, глубоко верующим, даже – более верующим. Но потом молодым ушел из жизни – скончался от чахотки.

Однако, сам Лев Николаевич Толстой после этого перестал ходить в церковь, молиться, как-то охладел к церкви. Еще открывается нам: он говорит, что «я и раньше не верил в Бога, я не знал этого, это была не вера, а это было скорее всего доверие к чему-то, чем была вера». И с легкостью отошел от этого. Будучи восемнадцатилетним, он уже начал кое-что писать, и одновременно поставил перед собой вопрос смысла жизни. Вот что он говорит: «Моим смыслом жизни стало совершенствование». Совершенствование в чем? И он, так как отошел от Бога, то есть, суть Бога уже в нем не присутствовала, – или признавал Бога, но не воспринимал Его как смысл жизни, – то смысл своего становления он видел только в физическом и умственном совершенствовании. Он изощрялся во всех этих сферах, чтобы много читать и заниматься физическим трудом. И он был, кстати сказать, хорошим тружеником. Вместе с крестьянами работал, так же, как и они, не уставая. И он совершенствовался в этом. То есть, это стало для него смыслом жизни.

Потом Толстой оказался в Санкт-Петербурге. Кстати говоря, он бросил университет в Казани, где учился. Ушел со второго курса. Шесть месяцев или один год проучился в группе востоковедения, потом – на юридическом факультете, а затем бросил все и уехал в Санкт-Петербург, и там оказался среди богемских братьев, то есть среди молодых людей, поэтов, художников, у которых была своя философия. А эта философия была такая: жизнь развивается, общество развивается, но развивают их люди-интеллектуалы, а среди интеллектуалов самыми важными являются художники и поэты. «Поэты и художники – это мы, которые ведем народ, а для этого мы должны писать». А в чем была для них теория и смысл жизни? Она была в том, как он говорит, «мы писали о том, о чем сами не знали, и воспитывали людей так, как сами не знали, как надо воспитывать», то есть давали людям то, о чем сами не знали. Это такой странный подход. Чем это объясняется? Тем, что «это все вдохновение, а откуда берется вдохновение, мы не знаем, вот ты – вдохновляешься, пишешь, а это даешь народу», как будто ты не зависим от своего произведения. Эту теорию он вынашивал долго.

Но там же признавался, что ему не нравилось сообщество этих людей. Это были пакостные, мелкие люди, иногда предавали друг друга, спорили между собой. И то, что они спорили между собой, заставило задуматься: значит, нет истины, раз такой возникает спор между якобы поэтами и художниками. «Мои писания, – говорил он, – тогдашнего времени были такие: они отчасти и насмешливые, отчасти я хотел показать себя, хотел прославиться, иметь деньги, и я это имел, мне аплодировали, мне доставались большие гонорары, я жил вольготно, у меня были женщины, было все»…

А потом участвовал в войне. Эта война тоже породила в нем некий смысл жизни. Я не знаю, назвать это, опять-таки, желанием прославиться, возвыситься над кем-то, потому что он сам об этом так говорит: «Хотел возвыситься, хотел жить лучше, чем другие, иметь больше, чем другие, прославиться даже больше, чем Пушкин, чем Шекспир, чем Мольер»… Прославиться больше – он к этому стремился! Совершенствование, в этом плане, уже проходило в нем. «Это становится, – говорил он, – смыслом жизни». И вот то, что он вспоминает в связи с этим, когда он уже как будто далек от Бога, – для него материальные блага становятся высшими ценностями, – когда он вспоминает уже в сорокалетнем возрасте об этом прошлом, он открывает нам удивительную свою тайну, жуткую тайну, от которой дрожь пробирает. Он говорил: «Я убивал, я насиловал, я отнимал, я воровал, я делал все это. А теперь мне очень трудно, жутко все это вспоминать». Он насиловал своих крестьян, а на войне убивал людей. Он сам говорил эту правду, он не мог лгать.

Это – исповедь, а не литературное произведение. Это есть исповедь, открытый текст его души. Но потом видит, что, оказывается, это не жизнь. И после того, как он женился, – а тогда ему уже было 28-29 лет, – вдруг на него нападают некие минуты, когда он просто не знает, где находится и чем занимается. Перед ним возникает большой вопросительный знак: «Зачем?» Он до этого хотел расширить свое большое имение в Самаре. У него 600 голов лошадей, а хочет иметь больше. Но вдруг возникает вопрос: «А зачем мне все это?» – «Хорошо, буду иметь больше, много буду иметь, а дальше, зачем?» Он любит жену. – «А дальше, а зачем?» Он воспитывает детей. – «А дальше, а зачем?» Пишет книги. – «А дальше, а зачем?» Вот этот вопрос: «Зачем я должен это делать?» – все больше и больше довлеет над ним.

И он не может найти ответа, а раз не может, приходит к выводу: или надо сунуть голову в петлю, или же застрелиться. Или одно, или другое. Он, кстати, часто носил с собой веревку для того, чтобы это свершить, или выходил в лес с охотничьим ружьем. И он был близок к этому, очень близок, как он это описывает, а мы просто должны верить, ведь он слова не говорит без правды. В поисках ответа на вопрос: «А зачем, зачем?» он открывает вдруг в себе, в себе, подчеркиваю, Бога, то есть он возвращается к тому, от чего начал отходить, открывает смысл Бога, ибо другого ответа на вопрос: «Зачем?» – нет. «Ведь, – говорит он, – меня кто-то породил, я же не птенчик, который выбросился из гнезда, лежит в глубокой траве и там пищит. Ведь кто-то меня любил, кто-то породил, кто-то кормил, кто-то вынашивал? А кто это?» – спрашивает он и дает ответ: «Никто другой – Бог. Другой не может быть. И у Бога тоже свой смысл жизни, нам надо догадаться, постичь или постараться познать смысл жизни Творца. Если мы на этом пути будем находиться, то нам достанется смысл нашей личной жизни».

И он всячески устремился к этому. Как только он вернулся к прошлому, точнее, обновил это прошлое, конечно же, в другом смысле, – тогда он бессознательно верил в Бога, а сейчас он пришел к Богу сознательно, – это было уже другое состояние, ему скоро уже будет пятьдесят лет, – как только он это отрыл в себе и сказал: «Сейчас предо мной уже свет, уже путь открывается», – он делает резкий отход от прежней жизни. Резкий, повторяю, очень резкий, до такой степени, что окружающие удивляются, что же с ним происходит, что это такое.

Он уже не признает свое общество, не признает общество своего уровня, стремится быть как крестьяне, любит с ними быть, хочет раздать всем свое имение, свое имущество, только жена, члены семьи противятся, потому что говорят: «А нам тоже необходимо наследство». «Раздашь, – спрашивают они, – а потом что с нами будет?» Он хочет все это сделать. Ему этого не позволяют, и в связи с этим возникает драма в семье. Повторяю, эта позиция осталась в нем до конца жизни. Может быть, потому он бросил семью, а в конце концов и ушел. Об этом я уже не знаю, об этом не пишется. Может, это и было причиной семейного конфликта. Изменяешь образ жизни – и возникает иной смысл жизни.

Почему я показывал вам эти пальцы. Мой смысл жизни дальше гуманной педагогики не идет, этого достаточно для утверждения. Смысл жизни Вернадского – наука, и хотя он говорил, что «я глубоко верующий человек, верю в Бога»… И хотя у него свое понятие о Боге, но он дальше не идет, Бога не ищет в своей науке, допускает, но не ищет. А Толстой ищет Высшее, от Которого и наука рождается, и все остальное рождается. И сознание наше досталось нам от Него. И высший смысл жизни, который преподнес нам Толстой – это смысл Бога и путь Бога, открытие в себе Бога.

Но вот что еще произошло с ним. Приняв Бога, он задумался над тем, каковы источники для веры. Эти источники есть Благовестие, Евангелие. И он ставит такой вопрос: «В Евангелии (которое он называет Благовестием, когда переводит Евангелие), в Благовестии воистину есть истина, это действительно есть истина, там есть истина, но есть и неправда, ложь. А мне нужно разобраться, что в этом – правда, а что – ложь». И начинает этим заниматься. Тогда и происходит большой конфликт с церковью, когда он, пересматривая Евангелие, отводит некие тексты, а другим дает свои толкования, чистит их, исходя уже из истинных принципов самого Христа, скажем: непротивление злу, любовь… Так он доводит до совершенства Благовестие, и усматривает в нем самый высший смысл жизни. Так получается у него другой текст, другое Святое Писание.

Почему эти величайшие книги не печатались? Мне представляется, дорогие мои друзья, и где-то я вычитал, что Россия не имеет своего высшего мудреца. Россия не имеет, и многие страны не имеют. Восток имеет: Конфуций, Лао-Цзы, Будда – это величайшие мыслители мира. Платон, Сократ, Аристотель – вот это мыслители мира.

Если мы будем искать мудреца в России – это Толстой. Это только Толстой. Беда вот в чем: его самые величайшие творения, которые не литературные (не «Война и мир», не «Анна Каренина», не «Воскресенье»), где он философ, мыслитель, сущность совершенно иного склада, – вот эти творения нам неизвестны. Все читают, скажем, «Анну Каренину», а «Исповедь» не знают. Не знают также «О жизни». Это удивительное философское эссе, в котором он очень близко подходит или даже опережает идеи, которые заложены в буддизме. Он принимает ценности буддизма, идеи Конфуция, ведет эти ценности и идеи дальше. Совершенствует Новый Завет.

Он идет к священникам, допытывается: «А в чем вера?» И знаете, получилась вот такая странность. Он говорит: «Я советую некоему священнику: зачем нам делить разные направления христианства, там евангелисты, там католики… Пусть, что нас разделяет, пусть разделяет, но есть то, что нас объединяет, есть семь таинств, скажем, или что-то другое, давайте в этом будет едины. Там, где мы едины, останемся едиными, чтобы не видеть друг в друге врага». Но они так объясняли ему это разделение. «Мы не может этого делать, – сказали они, – ибо нам, начиная с Никейского собора, завещали, чтобы так держаться, и мы должны уважать наших предков».

И Толстой делает вывод: получается, не вера главное, а уважение к предкам. А в уважении к предкам нет истины, то есть, нет религиозной истины. А истина в другом, и эту истину трогать не хотят, ибо тем самым будет некое опровержение того, что нам досталось от предков, скажем, от разных Вселенских соборов, или от разных религиозных догматов.

Отсюда, повторяю, весь трагизм Толстого. Его отлучают от церкви, его книги сжигают. Когда он выпустил в 50 экземплярах книгу «В чем моя вера?», то ее конфисковали, прямо из типографии забрали, ему даже ни один экземпляр не достался, – позже он эту книгу в рукописях распространял, – и забрали ее из Москвы в Санкт-Петербург. Но там вместо того, чтобы книгу сжечь, ее забрали читать министры, они ею заинтересовались. И он даже радовался: «Пусть они хоть что-нибудь поймут, пусть прочтут это мое произведение». И, как пишут в неких источниках, ни один из этих экземпляров не пропал, все они хранятся или в частных библиотеках, или же где-то еще. Люди их берегли, даже делали им прекрасные обложки, чтобы книги о поиске смысла жизни сохранились.

Как видите: и Вернадский, и Толстой, находясь уже в зрелом возрасте, устремляют свой взор на свое прошлое, переживают это прошлое странным образом, переживают даже будущее. Может быть, и Толстой переживал будущее, ибо он видел сон, которым завершается его «Исповедь». Сон странный. Он лежит на кровати, некие помочи держат его. Ему неуютно, неудобно, и думает, что упадет. И вдруг смотрит вниз и видит бездну. Его охватывает дрожь. Если упасть, то, значит, совсем пропасть. И не знает, что делать. Он в возбуждении, в страхе. И в это время устремляет свой взор ввысь. И вдруг – успокоение. Ибо там он видит некую точку, точнее, чувствует, что есть точка, и та точка не обманет его, будет держать. «Кроме того из моей головы, – говорит он, – исходит столб, очень надежный столб, у этого столба нет опоры и нет конца. И слышу голос: “Вот видишь, так держись”».

Эти великие люди оборачиваются в очень зрелом возрасте к своему прошлому и там ищут путь в дальнейшее. То есть, задаются вопросом: «Что делать завтра?», и поиск на этот вопрос происходит в прошлом. И именно наше прошлое, биография наша может подсказать нам некие подходы к самому себе.

Если мы ищем нашу судьбу, – я перехожу к обобщениям в моих размышлениях, – то мы, в первую очередь, должны кое-что допустить в самом себе. Где искать эту судьбу, точнее, смысл жизни? Искать можно во внешнем мире, как искал Толстой. Находил, ему доставались и деньги, и хорошие кушанья, как он говорит, и женщины, и богемная жизнь, и слава, и все остальное, – все доставалось. Жизнь была прекрасна для него. Но зато в этой жизни у него появилась некая беспощадность, некая гордыня, даже чувство зависти, злобы… Вот такие чувства появляются, когда ищет человек смысл жизни вне себя, где-то там, как лотерейный выигрыш. Ищем там, как будто это есть судьба, это есть смысл жизни. И внешний мир снабжает нашу будущность.

Но есть другой путь: искать смысл жизни в некой внутренней чаше или в неком таинстве, как говорит Толстой. Есть в нас некая тайна, и там мы должны искать смысл жизни. Итак, или внутри нас или вне нас. В первую очередь, мы должны в этом определиться. Человек должен сам определиться в этом:

«А где мне искать? В себе или вне себя?»

В этом никто не поможет вам, мои советы вам не помогут, ничьи советы не помогут. У вас есть ваше сердце, а в сердце – чувства, а чувствах – знания. У вас есть ваш разум, а в разуме свои предназначения. Все это в вас есть. Это ваше, личное. И поэтому, весь мой рассказ для вас лишь пример: или будете его брать, или же ваш разум, ваше сердце скажет: «Это не для меня», и пройдете мимо.

Я лично глубоко уверен, что смысл жизни не лежит вне нас. Об этом прекрасно размышляет Мамардашвили⁹: «Люди ищут судьбу там, где ее нет, ищут свою судьбу вне самих себя. Тогда как надо искать судьбу именно внутри самого себя. А так как они ищут судьбу там, где ее нет, то они сталкиваются друг с другом, и возникает злоба, зависть, раздражение и все остальное, что так не украшает нас. Именно потому, – повторяет он, – что мы ищем себя там, где мы не находимся. А если ищем в себе, тогда все оборачивается по-другому».

Я выбираю путь для своих обобщений, исходя от Толстого, Вернадского. Можно к этому присовокупить Пушкина и всех высших мыслителей. Все они внутри себя открывали свое призвание, свое предназначение и все остальное.

Хочу подтвердить эту идею мыслями, которые вычитал в Живой Этике. Там сказано: «Люди перед воплощением определяют свою задачу жизни». Перед тем, как мы воплощаемся, каждый из нас определяет свою задачу жизни. Но беда в том, что, воплотившись в тело, люди забывают об этом или никогда, или редко обращают свой взор на то, что в них изначально заложено. Это я называю миссией, предназначением. Миссия, смысл жизни – это одна суть , даже судьба – то же самое. Значит, это нечто внутри человека уже присутствует.

Там же сказано: «Люди это сознательно выбирают и уже заранее знают, с какими трудностями будут сталкиваться и какую ношу берут на себя». Это будет тяжелая ноша. Кстати, г если кто-то уже выбрал, вернее, определил в себе свой смысл жизни, этот смысл жизни сразу порабощает нас. Если я нашел смысл жизни, я уже раб своего смысла жизни, я по-другому уже не могу жить. Или так, или никак. Как у Толстого, или умереть, или найти ответ на вопрос: «А почему, а почему?» Вот такое дело. Это не просто: поиск всегда благое дело. Не нашли сегодня, найдем завтра, послезавтра.

Ниже попытаюсь предложить вам некие советы, которые самому себе дал; возможно, и вам пригодятся в поиске смысла жизни.

А теперь сделаем пару выводов такого рода.

Я открываю себе свой смысл жизни, и что этот смысл жизни делает во мне?

Во-первых, я уже не могу не нести служение. Я уже не работаю. Моя жизнь переходит в служение. Да, я за свою работу получаю зарплату и очень хорошую зарплату, но везде, где бы я ни находился, я просто несу служение, я делаю то, что мне самому и так хочется делать. Это – первое.

Второе, я не в состоянии отойти от этого пути, я уже становлюсь не человеком, а человеком Пути, как сказал Конфуций. Во мне уже Путь присутствует, осознанный Путь. Я уже не могу, даже если бы и захотел, отойти от этого Пути. Сам Путь меня не отпускает. Если все же я это сделаю, тогда зарождается самое неестественное в человеке – предательство, предательство не только другого, но самого себя. Если же я отхожу от своего Пути, то отхожу от людей, потому что мой Путь нужен вам, каждому. Ваш Путь мне нужен. Если вы нашли свой Путь, то мы не столкнемся друг с другом, никогда не будем вредить друг другу, ибо каждый будет выполнять то, что нужно всем остальным.

Что еще делает смысл жизни? Смысл жизни, если он откроется во мне, то прокладывает предо мной тропинку. В этом потоке жизни у меня уже есть своя тропинка жизни. Правда, вокруг моей жизни много чего происходит. Эта жизнь, эти события жизни или вредят мне, или благоприятствуют, но, тем не менее, я ищу эту тропинку, иду по ней и ищу обходные пути, чтобы не сбиться с тропинки. То есть я облагораживаю свою маленькую тропинку. Можно и по-другому сказать. Я нахожусь в общей жизни, но начинаю облагораживать эту жизнь, исходя из своего смысла жизни.

Кстати, если говорить о самом себе, в гуманной педагогике есть процесс облагораживания того, что есть. Есть это авторитарная педагогика, то надо, чтобы она была облагорожена, то есть, чтобы там было больше тепла, больше доброты, больше чуткости, больше уважения, больше сострадания, больше всего этого, чем сейчас есть. Если больше будет, а потом еще больше будет, нарастая, и еще, и постепенно будут вытеснены те негативные процессы, которые сейчас происходят в образовании. Постепенно, со временем, ибо революционно, приказами ничего тут не сделаешь. Значит, смысл жизни облагораживает пространство вокруг себя, безобразное, как сказано в источниках, направляет на прекрасное.

А теперь, смысл жизни и счастье. Несет ли смысл жизни человеку счастье? Однозначно об этом сказать нельзя; все зависит от того, что для меня является счастьем. Ибо при исполнении того предназначения, которое во мне, при служении со мной всегда будут происходить сложные трудности, очень многие коллизии. Это будут болезни, предательства и все тому подобное, много чего будет, но если во мне не будет устойчивости, я не раз стану спрашивать себя – почему я все же выбрал этот путь? Иначе говоря, нельзя утверждать, что смысл жизни делает человека счастливым, что не будет никаких трудностей перед ним. Истинная трудность начинается для меня, для моей личности при выборе смысла жизни. Потому и сказано: «Да здравствуют трудности, мы ими растем».

Есть трудности, есть преодоления, есть, значит, выполнение смысла жизни. Нет трудностей, нет преодоления, значит, смысл жизни спит, его просто нет, или, как говорил Толстой, «я в эти минуты не жил, а жил тогда, когда смысл жизни возвращался ко мне. Я тогда жив, когда смысл жизни во мне, и уже не живу, как только смысл жизни покидает меня. Прихожу к Богу – живу, отхожу от Бога – уже теряю жизнь».

Смысл жизни несет не столько счастье в материальном понимании этого слова, сколько счастье в духовном понимании слова: что я свершаю служение, что то предназначение, которое я взял на себя, это предназначение утверждается мною, хотя с трудностями, хотя с препятствиями, хотя с невзгодами. Я, возможно, нищим стану, обанкрочусь или что-то со мной произойдет, но, тем не менее, я принимаю эти удары судьбы. Таким образом, смысл жизни не есть обретение спокойной и счастливой жизни, а даже наоборот – это самая беспокойная жизнь. Толстой, открыв в себе смысл жизни, навлек на себя самую беспокойную жизнь. Он отошел от церкви, его отлучили от церкви, сжигали книги, семья восставала против него. Что это такое? А он уже не может отойти от этого Пути.

Смысл жизни питается верой. Почему верой, потому что у нас нет никаких доказательств и ни одна наука не скажет нам, что именно то, что я считаю для себя смыслом жизни, это действительно есть мой смысл жизни. Нет никакой науки, которая бы объяснила мне это. Ни психология, ни биология, ни генетика, – никакая наука этого объяснить не в состоянии. Наука, может быть, откроет во мне склонности к тому или к другому, форму деятельности, эту деятельность или другую, талант может во мне открыть, но все это не есть смысл жизни, а есть условие утверждения смысла жизни. А сам смысл жизни – это черный ящик. И никто не волен заглянуть в этот ящик, даже мне самому трудно будет это сделать, а как заглянет другой? Он где-то во мне глубоко, даже не знаю, в каком месте.

Без веры тут не обойдемся. Верить во что, во что верить? Я поверил в гуманную педагогику. Вот на этом моя вера останавливается. Вернадский верит в науку, на этом его вера останавливается. Толстой верит в Бога, а дальше уже вера не идет. Верить во что? Вера должна сама наполнить мое сознание, мое сердце должно это принимать. Но чтобы мое сознание, мое сердце приняли это, я должен быть открытым миру, жизни, ибо оттуда идут искры, искры, которые освещают мой внутренний мир, сам жизнь рождает постоянные искры, которые могут зародить во мне некое пламя, и тогда я пойму, зачем я здесь. Встречаясь с вами, скажем, я вдруг осознаю, что, оказывается, это нужно было делать. Это я назвал случайностью, но по сути своей это не есть случайность. Если я открою свою истину, то мой смысл жизни обретет силу обустраивать среду вокруг меня.

Приведу пример. Чайковский закончил юридический колледж и начал работать в министерстве юстиции. Он был молод, но для музыки – уже ушедший возраст. В это время открываются Музыкальные классы недалеко от министерства; и он начинает там заниматься. Эти Музыкальные классы спустя год преобразуются в консерваторию, и он поступает туда. Я для себя вполне серьезно допускаю: некие силы открывают консерваторию, чтобы миссия этого великого творца состоялась, ибо эта консерватория – прошло уже сколько лет? – уже не выпускает других Чайковских. Да, выпускает великолепных композиторов, исполнителей, будет выпускать, и, в конце концов, когда-нибудь и родится более мощный творец, чем Чайковский. Дай Бог, чтобы так было, ибо это нам всем принесет только счастье. Но родился Чайковский, и он обязательно должен состояться. Если он не состоится, эпохи пройдут, пока еще кто-то воплотится в тело, придет с этим предназначением, чтобы нести культуру, без которой вряд ли можно представить сейчас Россию… Без культуры Чайковского, без культуры Пушкина…

Если я открыл в себе свою миссию, открыл в себе веру в эту миссию, то вокруг меня обустраивается мир. Приходят люди, которые тебе начинают помогать, или ты идешь к людям, которые нуждаются в твоей помощи. Даже материально жизнь обустраивается, кто-то пригласит и предложит работу, и начнешь работать, как будто случайно. Нет таких случайностей при нащупывании смысла жизни: вокруг тебя, еще раз повторяю, складываются обстоятельства в пользу того, чтобы твое предназначение было исполнено. Вот так. Я выбираю для обсуждения второй путь, путь духовный. В моей логике это поясняется именно так.

А теперь о возможных советах для себя. Не осмеливаюсь сказать: я вам советую так быть. Ибо еще раз повторяю: поиск смысла жизни – сугубо личностное, субъективное состояние духа, ибо моя миссия, мое предназначение, мой смысл жизни не повторяется во всей Вселенной, а не только на земле. Это – только я. Может быть, этот смысл жизни отчасти и зависит от кармы. Во мне есть что-то такое, я должен от чего-то освободиться. Чтобы от чего-то освободиться, развязать этот узел, беру на себя такое свершение и начинаю это утверждать. Может быть. Но все это в рамках веры.

Как можно искать смысл жизни?

Вчера у меня была встреча со студентами, и когда это им объяснил, они обещали, что сделают это, потом расскажут, что у них получается. Я просто предложил. И вот:

1) Постоянные размышления.

У нас, конечно, хватает дел, которые отнимают время, наша мысль там тоже поглощается. Но насколько необходимо оторваться от насущных, таких земных проблем, – ибо сказано, кто ищет ответ на земные проблемы, тот ответ о Высшем не получит, – настолько важно мыслить об этом: почему я здесь? что я должен делать? ради чего, ради кого? Одна студентка, прослушав весь курс семинара, подходит ко мне, плачет и говорит: «Я вынуждена огорчить вас, я никогда учителем не стану». Я говорю: «Ты меня не огорчаешь, а в чем дело?» «У меня другая мечта. Я обязательно выполню эту мечту. Я хочу трех мальчиков растить». Может, она потому родилась, чтобы принимать мальчиков? А почему няня Пушкина родилась? Чтобы Пушкина принимать, это же ясно. А у студентки эта мечта, значит, в этом она видит свою миссию. Значит, размышлять, как можно чаще размышлять о себе, о своих отношениях с людьми, о деле, о своих устремлениях, что вас больше волнует, что огорчает, и почему это так происходит, от чего можете отказаться, от чего никак не можете отказаться. И еще заглядывать в свою биографию. А какой была прожитая жизнь? Люди, которые ко мне приходили, с которыми я сталкивался, общался, с которыми подружился, с которыми рассорился, которые ушли из жизни, события, которые происходили в моей жизни, которые доставляли мне и радости, и огорчения, – что все это было? И если мы выстроим эту линию, то обязательно поправим свой завтрашний день. Предполагаю, что многие из вас, наверное, уже соприкоснулись с этими вопросами.

2) Писать дневники.

Даже в моем возрасте, в вашем возрасте, особенно в молодости, необходимо писать дневники. Что нам стоит в неделю раз посидеть, уединится, в месяц раз, в конце концов. И писать дневники не о том, какой я хороший, а о том, какие складывались обстоятельства вокруг меня и с моей помощью, что это за обстоятельства, и кому что принесут они. Ведь отзвук тех обстоятельств, которые я складываю сейчас, будет очень отдаленный. Я даже не знаю когда, может, меня не будет в живых, тогда отзвуки будут отзываться. Значит, обсуждать для себя эти обстоятельства. Если я вижу, что некоторые люди меня смущают, некоторые задевают мою совесть, то я должен решить, чтобы таких людей больше не было в моей жизни. И чем больше я буду отсекать те явления, которые сердце не принимает, совесть восстает, тем ближе подойду к своей истине. Нам это очень трудно становится делать. Мы иногда набрасываемся на жизнь, что, мол, жизнь такая, она не дает нам покоя, она дергает нас. Она всегда нас будет дергать. Всегда это так будет. А мы от точки рождения дойдем до конечной точки и жизнь так будет дергать, если мы не оторвемся от жизни и не постараемся увидеть свою жизнь в этой жизни. Ведь вот сколько нас, каждый из нас несет свою жизнь, мою жизнь никто не несет, это я один свою жизнь несу. Но если эти «свои жизни» будут истинными нашими жизнями, тогда жизнь не будет нас дергать. Дергает или не дергает, все равно, я отрываюсь от этой жизни и задумываюсь над тем, что я должен делать, где мой Путь, где этот мой Путь лежит. И задумываюсь не вообще когда-то, а вот когда утро наступит. Ибо смысл жизни – это не цель. Цель где-то в конце лежит, их может быть много. Для молодого человека закончить университет – цель, устроиться на работе – это цель. И я для этого складываю обстоятельства, чтобы эти цели свершились. Но смысл жизни – это процесс, это постоянная жизнь, она как река течет. Смысл жизни – это не цель. Цель – точка, а смысл жизни – течение: может быть, к этой точке приплыву, может быть, к более высокой точке.

3) Общение с людьми.

У Маркса есть очень хорошее высказывание: «Когда Петр хочет познать себя, он в первую очередь вглядывается в глаза Павла. И там, через него узнает себя». Как можно почаще общаться с разными людьми, общаться, но тут же знать: есть люди, которые не для меня. Они могут быть хорошие, но не для меня. Сказано: «От потухшего сознания надо отойти». Там, где вы чувствуете очень большую неловкость, надо извиниться и пройти. Но необходимо общаться с людьми, общаться со знакомыми и незнакомыми, на улице и дома, всюду, – через людей мы познаем самих себя. Они знают о нас, они читают нас, так же, как мы читаем их. Иногда кто-то может сказать такое слово, которое тебя заденет за самое живое, за самое страстное, и вдруг откроется: это же мое, этого же я сам хотел. Но необходимо утончать общение. Сказано для этого: «Никто тебе не друг, никто тебе не враг, каждый для тебя учитель». Вот видите, сколько у нас мудрости, чтобы пытаться искать смысл жизни.

4) Чтение.

Чтение с умением выбирать книги. Книги, как говорят, мимолетные мысли людей. А эти мысли бывают и противные, и хорошие, и мысли-сарача, и великие мысли. Есть книги, которые открывают Путь, есть книги, которые закрывают этот Путь. Мне очень жалко нашу молодежь, которая сейчас так безалаберно читает ту литературу, которая именно закрывает им Путь. А мы не можем достучаться до них и объяснить: это не надо делать. Слушают музыку, которая закрывает Путь. Опять не можем объяснить: не надо этого делать. Видимо, сейчас время такое, когда мы погружены, не хочу сказать, в некое очень плохое, но тьма нас пока одолевает. И нам трудно выбраться из этого, а молодежь тем более не может. Только наша забота может им, молодым, помочь. Особенно книги, которые сейчас издаются, фильмы, зрелища, – вот все это надо выбирать. Что выбираете для зрелища, для того, чтобы слушать, воспринимать, о чем лучше решаете беседовать, говорить с кем-либо, нет ли ссоры в вашей жизни? Все это надо выбирать. Если отсекаю все отрицательное, я уже поправляю свой Путь. Если этого не хочется, и даже не думаю об этом, тогда я просто нахожусь в потоке жизни без своей жизни.

5) Творческая деятельность.

6) Отказ от соблазнов.

7) Чистота сердца и помыслов.

Чистота сердца чистит свои мысли. А это самое трудное дело – держать мысли в чистоте. Философы знают это, мыслители знают об этом, и ученые тоже знают это, как трудно хотя бы в течение нескольких секунд проветривать внутри сознание, ничего не держать, просто чистота и больше ничего. Очень трудно это выдерживать. Но, тем не менее, надо стараться это делать.

8) Чувство любви и доброты.

Друзья мои, как сказано в Живой Этике: «Даже с точки зрения эгоизма, с этой точки зрения, мы должны быть добрыми». Если даже не хочешь, чтобы ты сам был здоров, ты сам был чистым духом, ты сам возвышался, ты сам не думаешь о других, – делай доброе дело. А если еще о других думаешь, тогда вдвойне благо. А любовь – это вершина всех вершин. Об этом написана книга Иоанна Лествичника «Лествица»¹⁰. Тридцатая ступенька высшего уровня человеческого развития – это любовь. Но любовь в том понимании, как это в христианских заветах излагается.

9) Опыт.

10) Ценности.

Какие ценности мы выбираем себе?

Все это вместе, может быть, поможет нам открывать в себе смысл жизни и принимать случайности. Принимать случайности как предназначенные явления для вас, как уроки для вас. Сказано: «Урок, но урок не сам есть урок, а урок, когда из урока извлекается урок». Вот это есть урок. А сам урок начнется, закончится, а потом спрашиваю у детей, а что было на уроке? «Ничего, – скажут они, – ничего не было». Значит, извлекать из урока урок. Сама жизнь – это великий урок, великий опыт.

И в заключение моих размышлений слова, которые говорит Шюре в своей прекрасной книге: «Давайте, в конце концов, поймем: истинный смысл нашей жизни на земле – это есть накопление духовного опыта, и больше ничего».

 

 

10 Иоанн Лествичник (525-602 или 609) – христианский богослов, византийский философ, игумен Синайского монастыря; его основное сочинение – «Лествица», состоит из 30 глав, представляющие собой «ступени» добродетелей, по которым христианин должен восходить на пути к духовному совершенству; вершиной пути, тридцатой ступенью, союзом трех главных добродетелей, являются – вера, надежда и любовь

Если бы я задался целью составить словарь Священных Слов, то в начале всех начал, следуя принципу иерархии, я бы поставил следующие четыре слова:

 В жизни каждого человека бывают годы, месяцы, может быть, дни, часы или даже минуты, когда должно свершиться для него нечто очень важное, необходимое, судьбоносное. От этого важного и необходимого, если оно свершится, будет зависеть благое будущее, которое можно именовать оправданием жизни, смыслом жизни, утверждением предназначения, приобретением счастья. Событие это может свершиться как вспышка чувств, озарение, решение, но может свершиться тихо, даже незаметно. И как бы оно не произошло, за ним обязательно последует ощущение радости, удовлетворенности, возвышенности над обстоятельствами. Последует переживание чувства своей значимости в жизни и судьбах людей. Это не будет кульминацией жизни самого человека, а скорее подготовкой для начала его новой, более возвышенной полосы жизни.